Ночью

Голова гудела, спина отнималась, руки тряслись, лицо изображало надутый шар – все это были последствия вчерашней ночи, что не проходят просто так, обязательно останется какой-нибудь след в напоминании об этом.

Сергей снова вспомнил о той таинственной незнакомке, которую встретил в парке на окраине Москвы во время дождя, вспомнил, что знакомство, хоть и оборвалось, но кончилось дачей номера, или, может быть, Сергей разделил с ней хотя бы часть ночи?

Этого он тоже не помнил.

А стоило ли ей звонить или писать, если она не вспомнит своего незнакомца в возрасте около сорока лет?

Будет ли он ей интересен, если Сергей напомнит о себе, и будет ли вообще она разговаривать с ним?

Сергей решил не рисковать в воскресенье утром, может быть, когда снова растворится в сладком вине, чтобы заморозить голову, или все же его руки возьмут мобильный телефон и наберу заветный номер.

«Интересно, она запомнила меня?», – словно мысли эхом распространились по пространству в том мире, где всегда перед тобой длинный коридор, что лишь только больше удлиняется и удлиняется.

Сергей схватился за голову. Снова темная ночь. Холодная, но жгучая. Ночь. С яркими звездами. Сияющей луной. Без любви, но с чувством. Осязаемая. И вполне реальная. Куда он мог убежать?

Что теперь сделать, кроме как докурить свою сигарету и дальше дышать? Дышать каждый раз, когда эхо собственных мыслей, хранящие мрак и пустоту, ужас и кошмар, догоняют его в этом длинном коридоре, прикасаясь ледяным ветром к стареющей коже.

Уже постаревшей.

Звонить или нет?

Писать или промолчать?

Нужно ли начинать…

Вновь его волновали все эти вопросы, и чтобы как-то убежать от жестокой реальности, воспоминаний о вчерашних проделках под дождем, и в целях собственного успокоения, Сергей заварил кофе.

Не самый дорогой, но более-менее приятный.

Которая уже кружка за это утро?

Сергей даже не заметил, что пил уже третью кружку и докуривал пятую сигарету, бесчувственно созерцая один из тысячи московских дворов, скучных и черно-белых, без фантазий и искусства архитектора.

«Нужно выпить еще кофе», – решил Сергей.

О, ох уж это воскресенье – место для прощания с выходными.

«Где найти мне любовь, что снится мне?», – спрашивал себя, заваривая кофе.

Он закурил.

Побрел из кухни в комнату, где по-прежнему шел тихо телевизор, как маятник в ночи, пока что поддерживающий последний блик едва яркого света, но такого же, как и надежда на спасение в мире, где такового быть не может.

«Почему она не пришла со мной, интересно… хотя в комнате такой кавардак», – это было правдой, он бы не хотел, чтобы она посчитала его за грязнулю Джона или немытого Джо, и все же, если бы она пришла – он бы остался рад.

Очередная незнакомка – очередная капля в море.

Облака, словно начинающийся плач брошенной женщины, жестокий и эмоциональный, собирались пролить собственные слезы, и, казалось, даже молния будет бить.

Сергей решил скрыться в недрах своей квартиры, чтобы не замечать косо смотрящее на него небо, которое, в любом случае, будет находиться наверху, когда Сергей, как червяк, ползает там… где-то внизу.

«О, Боже, очередная негативная граница была пересечена», – глотнул кофе.

В зеркале отразилось бледное лицо, под глазами сверкали мешки, а губы были светло-красными, словно на морозе – замерз ли Сергей?.. если только от одиночества.

Ему уже сорок, но все еще приходится иметь дело с незнакомками, и кричать романсы единственной и неповторимой, которая в очередной раз покинет его.

Может быть, в этом и был весь смысл его разочарованной ночи, где он решил отомстить кому-то, кто его не трогал, главное выдавить из себя весь пар? Может быть. Она не звонила и не писала уже второй день, видимо, ждала, что Сергей сделает первый шаг сам – в который раз?

В который раз между ними происходит ссора? В сотый? Бесконечный? Сергей не хотел наблюдать сегодня его окружающую реальность, если только не ночью, и снова – под звуки начинающегося дождя, когда даже молния ударит утром, или, как максимум – днем – в обед.

«Я иду куда-то, но сам не знаю, куда», – написал бы на стене своей жизни, если бы был писателем, но мечты на то и мечты, что мир искусства – этой богемы, – для Сергея закрыт. Он не стал писателем или поэтом, не стал художником или музыкантом. Он стал адвокатом, работающим по договору, заключенному пять лет назад между ним и Правительством Российской Федерации.

О, Боже, все ночи напролет являются отражением его внутреннего мира, где обиженный ребенок начинает скалиться, огрызаться и кидаться на всех, кого только встретит на своем пути.

Взяла ли его номер та странная молодая незнакомка? Вряд ли. Она лишь только дала свой номер и не более того без надежды потом взять трубку.

Куда же делась его старая любовь?

Наверное, переспала с кем-то вчера после их скандала, и теперь не будет выходить на связь еще целую неделю.

Сергей пытался успокоиться, начав с сигарет и кофе.

Кофе и сигареты – теперь его новый облик, который скоро закончится, ведь закончатся кофе и сигареты.