Ночная погоня

Они преодолели и это препятствие, разработав систему подводящих капилляров. Механическая корова росла вширь. Котлы пищеварительного тракта едва просматривались сквозь переплетение труб и проводов, соединяющих в единое целое многочисленные приборы и управляющие механизмы. Вскоре она заполнила каждый квадратный дюйм Помещения 106-А и полезла к потолку.

Но тут выявился новый недостаток — они забыли о секрете, выделяемом печенью и играющем важную роль в усвоении жира. Натуральное коровье молоко содержало его не более четырех процентов, они же не могли получить меньше двадцати пяти. Неделя упорного труда ушла лишь на то, чтобы понять, каких огромных усилий потребует создание механического аналога органа секреции.

Проект оказался на грани катастрофы.

Выход нашел Нат Брайан:

— У нас есть настоящее вымя. Почему бы нам не использовать и настоящую печень?

Моури Робертс перевернул все запасы биохимической лаборатории, но нашел замороженный участок ткани коровьей печени. На следующий день Робертс заполнил питательной средой второй термостат. В нем начали делиться клетки коровьей печени. На ней зиждилось спасение проекта «Босси».

Клетки делились и делились. Каждые три дня вымя приходилось подрезать, чтобы оно не вылезало из термостата.

Они приближались к успеху.

Но и конгрессмены подлетали к Луне.

Они прибыли точно по расписанию, в девять ноль-ноль двадцать восьмого января 1996 года. Все шестеро, как и ожидалось. Полная масса законодателей с учетом их багажа составила тысячу триста фунтов, поэтому немалую толику полезного груза пришлось оставить на Земле. Как объяснил командор Хендерсон, на этот раз Третья Лунная могла не рассчитывать на новые видеокассеты или пиво. Остался на складе и комптоновский спектрометр, столь необходимый астрономам Первой Лунной. Возмущаться не имело смысла. Законодатели выделяли средства на финансирование лунных поселений, они же и заказывали музыку.

В то утро, придя в столовую, каждый сотрудник обнаружил на тарелке ксерокопию памятной записки командора следующего содержания:

«Всему личному составу базы.

По прочтении уничтожить.

Сегодня в девять ноль-ноль транспортный корабль доставит к нам шестерых членов Конгресса. Они пробудут на Третьей Лунной десять дней, а затем отправятся инспектировать другие базы. Прошу относиться к ним с предельным уважением! Я не шучу. Они могут оставить нас без гроша на следующий финансовый год.

Занимайтесь обычными делами. Я не требую организации специальных экспериментов. Но постарайтесь вести себя поскромнее, не используйте материалы и оборудование, объяснить назначение которых довольно сложно. Будьте вежливы, отвечайте на все заданные вопросы и, самое главное, постарайтесь показать, если представится такая возможность, насколько важны ваши исследования для блага рядового налогоплательщика.

Обратите особое внимание на то, чтобы наши гости не хватались руками за провода высокого напряжения, не выходили на поверхность Луны без шлемов и скафандров и вообще не подвергали свою жизнь опасности. Любое происшествие с ними отрицательно скажется на нашем будущем.

И помните — они не собираются остаться здесь навечно. Десять дней — и они уедут!»

Эл Мейсон положил листок на стол и повернулся к соседу, Сэму Брюстеру.

— «Не используйте материалы и оборудование, объяснить назначение которых довольно сложно», — процитировал он послание командора. — Самое время напомнить об этом. Мне бы не хотелось объяснять, куда пошли все эти реле, термостаты, центрифуги.

— Если командор сунется в 106-А, — заметил Брюстер, — от разговора не отвертеться. Придется тебе, Эл, придумать что-нибудь убедительное.