Ночница. Коллекция ужасов

– Я в его власти, повинуюсь его воле и завишу от нее. Вы – совсем другая история. Отыщите в его логове ключ и откройте замок, что сдерживает меня на цепи! – боязливо оглядываясь, лепетал Даниил. – Только берегитесь! Он всегда где-то рядом. Я буду тянуть время, пока могу.

– Я попытаюсь, – выдохнула Даша и начала свой путь по звеньям цепи, тянущейся в неизвестность.

Словно по нити Ариадны, девушка шла вперед. Вот только в отличие от Тесея она не пыталась выйти из лабиринта чудовища. Напротив, забиралась в него все дальше и глубже, ощущая, как с каждым шагом становится все моложе и моложе… Осматривая собственные руки, Даша вздыхала в изумлении: длинные пальцы с аккуратным, неброским маникюром стали короткими, а ногти – обгрызенными. И без того небольшая грудь исчезла окончательно, а волосы, что отросли в этом сне по пояс, заплелись в аккуратные косички. Егожина обернулась той самой девчонкой, в которой души не чаял весь двор. Хрупкая, но не по годам смышленая, она, будто солнечный лучик, освещала серость панельных многоэтажек. Таких детей обожают. Таким детям прочат большое и светлое будущее. С такими детьми никогда не случается ничего плохого. Так ведь?

Коридор, каждый сантиметр которого прежде был хорошо знаком, превратился в узкий лаз. Даша с трудом протискивалась между двумя холодными стенами, стараясь не поддаваться приступам клаустрофобии. Цепь, на которой держали Даниила, казалась бесконечной. Тысячи звеньев зигзагом извивались по полу и убегали вдаль, маня за собой самоуверенную школьницу.

Лестница, пролет, вновь ступени и очередной поворот. Егожина спускалась вниз. С каждой секундой желания продолжать путь становилось все меньше, а страх рос в геометрической прогрессии. «Глупая, беспомощная мушка сама летит в логово паука… – неожиданно для самой себя произнесла девчонка. – Мне знакомо, мне так знакомо все это!» – продолжала лепетать Даша, как вдруг увидела тупик. Цепь длиною в жизнь обрывалась тут. Сравнительно небольшой замок скреплял одно звено с другим, а образовавшаяся петля свободно лежала на полу. Она ни к чему не крепилась и ни за что не цеплялась. Оставшийся наверху Даниил Карпов все это время был абсолютно свободен.

– Какого черта? – озадаченно нахмурилась Егожина, попятившись обратно.

Холодная капля, ударившая по макушке, заставила вздрогнуть. Мгновенно покрывшись мурашками, Даша медленно подняла голову, уже догадываясь о том, во что упрется ее взгляд. Мерзкое создание из детских кошмаров вернулось. Голодное и готовое к атаке, оно разглядывало гостью несколькими парами черных обсидиановых глаз. Так и не успев закричать, жертва оказалась повалена и плотно прижата к бетонному полу тяжелой тушей.

– Как же я по тебе соскучился! Пришлось считать дни до нашей встречи! – прошипело богомерзкое отродье, разрывая одежду на парализованной страхом Даше.

Последнее, что сумела разглядеть несчастная, – силуэт мальчишки, чиркнувший за спиной адского зверя. То был восьмилетний Даниил Карпов, с ужасом и раскаянием созерцающий процесс поедания внутренностей своей несостоявшейся спасительницы. Без труда сбросив металлическую петлю с шеи, он тяжело вздохнул и скрылся в тени…

* * *

Пожилая дама с ярко выраженными носогубными складками и легкой проседью в волосах неподвижно сидела на стуле. Изо всех сил она пыталась слушать статного мужчину в белом халате, но то и дело ловила себя на мысли, что ничего не понимает. Или не хочет понимать. Слова доктора пролетали мимо, словно занудный бубнеж радиоведущего, подробно обозревающего котировки акций и курсы валют. Маргарита Иннокентьевна знала, что сейчас ей нужно крепиться, а еще – внимательно слушать доктора, чтобы знать, чем помочь дочери. Знала, но поделать с собой ровным счетом ничего не могла.

– Вы, главное, не отчаивайтесь! При грамотном подходе к лечению она придет в норму за месяц-другой. Работать врачом, конечно, не сможет, но взять под контроль галлюцинации и вернуться к нормальному образу жизни – запросто! – произнес мужчина и на какое-то время замолчал. – Маргарита, вы меня слушаете?

Женщина встрепенулась и, проморгавшись, поспешила ответить:

– Конечно… А что вы сказали?

– Соберитесь, пожалуйста! В процессе реабилитации вы сыграете одну из главных ролей. Дочка вас очень любит, постоянно, даже в бессознательном состоянии, зовет вас! Сегодня вот сказала, что только вам под силу прогнать чудовище, похитившее ее душу. – Казимир Васильевич тяжело вздохнул и снял очки. – Печально это все! Дарья была выдающимся кадром, столько могла достичь, но судьба распорядилась иначе.

– А, хах… А чем я могу помочь? – проглотив ком удушливых слез, поинтересовалась Маргарита Егожина. – У меня ведь даже нет медицинского образования.

– Вы – мать! Это намного важнее. Вы – ее путеводная звезда и главный символ детства, о котором она теперь без конца вспоминает. Кстати, для протокола, вам есть что передать ее лечащему врачу?

– Что вы имеете в виду? – поджала губы женщина.

– Психотравмирующие ситуации в жизни Дарьи, может быть, что-то из ранних лет? Ваша дочь явно зациклена на прошлом, далеком прошлом.