Ночной Охотник

Придя к выводу, что Дрок использовал какой-то артефакт либо специальное зелье, Гиор было успокоился. Он взглянул на синюю полосу леса, на идущие по дороге крошечные фигурки вольных мечей, и вдруг молнией озарило воспоминание: жаркое сухое лето, в Веспаркаст прибывают дознаватели тайной канцелярии. Ими руководит сероглазый человек, веселый, общительный. Его лицо… правильные черты, выдающие потомка жителей Сарийских гор, где, согласно утверждениям историков, сохранилась чистая кровь основателей империи. Марн ведет дознавателей к себе в кабинет, они о чем-то долго беседуют. Попрощавшись с ними, Изверг советует Гиору запомнить того самого сероглазого человека: ведь нет никого в розыске еретиков и шпионов искуснее него, Корда Искателя.

Гиор замер, боясь спугнуть догадку. Память услужливо нарисовала образ назвавшегося Дроком человека. Тот же спокойный взгляд, те же черты. И двигался так же.

Зачем дознавателю понадобилось выдавать себя за вольного меча? Его прислала тайная канцелярия по душу предводителей синекожих? Он расспрашивал о подробностях битвы, лечил людей, каждому сначала возлагая руку на лоб, чтобы, по его словам, временно облегчить страдания. Гиор начинал понимать, почему дознаватель облегчал страдания раненых, прикасаясь к их головам. Корд просматривал воспоминания о боях с троллями! А возможно, искал и кое-что другое.

Корд Искатель обернулся. Серые глаза встретились с глазами мага, проницательные, заглядывающие в душу.

«Забудь», – раздалось в сознании Гиора. Он невольно отступил на шаг и уперся спиной о черную от копоти стену. На веки навалилась тяжесть. «Я так устал», – подумал маг, присаживаясь на груду пепла, перемешанного с мусором. Прежде чем уснуть, он увидел исчезающих за деревьями наемника Дрока и отверженного паладина Римлона. Все сомнения рассеялись, на душе воцарился покой.

Не усни Гиор крепким оздоровительным сном – он бы спустя вдох увидел, как из-за облаков, бегущих пред солнечным ликом архангела Хасмиала на востоке, возникла россыпь темных точек. Постепенно точки превратились в силуэты летучих судов. Спустя час на каркасах стало возможным разглядеть алый крест, заключенный в кольцо на серебряном поле. К Веспаркасту подлетали суда имперского воздушного флота.

Глава 7 Тьма

Кровь заструилась по черному древку, впитываясь в пористую шершавую древесину под шелест произносимых мною заклинаний. Мое величайшее творение вот-вот будет готово. Позднее, взяв в руки удивительное копье, равных которому не было с Предначальной Эпохи, я испытаю гордость и облегчение. Сейчас же мне приходится мириться с болью. Произнося заклинание, будто вытаскиваю из себя жилы и прибиваю их ржавыми гнутыми гвоздями к ментальному организму нарождающейся сущности. Сущности, что никогда не навредит мне, своему творцу.

– Учитель, зачем вам понадобилось такое мощное оружие? В арсенале вашей светлости есть зачарованные друидами клинки из звездной стали, они разрезают металл и убивают одним прикосновением старших лоа.

– Ты о мечах, которые я забрал с трупов врагов, Агарваэн? – закончил я шептать заклинание. – Они недостаточно хороши. – Я погладил копье, ощущая зарождающуюся в нем Силу. – Древко из отвердевшей плоти Владыки Чащоб не сломается и под ударом одержимого вождя огров, наконечник из кости зверобога пронзит прочнейший из панцирей, Предвечная Тьма, окутывающая копье, опустошит даже бога.

Ученик побледнел и отшатнулся.

– Вы хотите… пойти войной на богов? – выдавил он, вызвав у меня улыбку. Порой этот юноша, приходящийся мне дальним родичем, на удивление наивен.

– Ты полагал, мне достаточно славы победителя верховных шаманов? – хохотнул я. – Слыхал ли ты о Древних, спящих в глубинах Вселенной и ждущих удобного часа для пробуждения и завоевания Четырех Миров? Кто-то из наших врагов, будь то синекожие или морлоки, обратится к ним. Тогда ты поймешь, зачем нужно оружие, способное повергать богов.

Зачерпнув из стоящей на алтаре черной мраморной чаши, я окропил копье бледно-красной смесью моей крови и сока Прародителя Древней. Капли мгновенно впитались испещренным рунами Первородных древком и удлиненным, похожим на лист меч-травы наконечником.

– Смотри, ученик!

Я провел костяным острием, что чернее ночи, по предплечью. Глубокая царапина стремительно затянулась, не оставив следа.

– Сама сущность оружия не позволит навредить мне, его творцу. Предназначение копья – убивать врагов, делая меня сильнее. – Я выпрямился, придирчиво осматривая почти завершенное творение, и перевел взгляд на огромное чудовище, скованное ветвями храмового древа. Воплощенный старейший лоа вздрогнул, замотал покрытой печатями головой, предчувствуя смерть. Короткий выпад, наконечник вгрызся в псевдоплоть. Лоа судорожно вдохнул, желая удержать ускользающую из физического тела айгату, и обмяк. Бурлящий поток Силы загудел, поглощаемый копьем, и полился ручьем в меня. – Нарекаю тебя Погибелью Богов, Маркарт Баланор!

Оружие в моих руках затрясло от радости. Творение было завершено.