Ночной сад

– Да, сэр, мы непременно проверим, и на всякий случай мы оставили человека на посту. А пока что, сэр, не говорите ничего вашей жене. Не надо её пугать. И детям тоже. И Глэдис. Мы думаем, что после того, как вражеские солдаты парашютировались, самолёт, скорее всего, разбился.

– Ты знаешь Глэдис? – переменил тему Старый Том.

– Все знают Глэдис, – зарделся солдат. – Она чертовски хорошо играет в покер и, хм, отменно готовит.

– И вы прямо пробовали её стряпню? – изумился Старый Том, но солдата было не сбить.

– Дело в том, сэр, что мы думаем, что это были шпионы.

– Какие шпионы? – не понял Старый Том.

– Вражеские шпионы, – ответил солдат. – Японские, наверное. Вы слышали о пропавшем к северу отсюда самолёте? «Арго»?

– Неужели вы думаете, что это как-то связано? – настороженно удивился Старый Том.

– Мы не знаем, сэр. Мы поставим здесь солдата для вашей безопасности, но если это японские шпионы, вряд ли они направятся сюда. Вероятнее всего, они ушли в лес, где могут залечь до утра. Но не беспокойтесь. Рота в полном составе прочесывает побережье.

– А вы не думаете, что артиллерист мог ошибиться? Я имею в виду, он мог задремать, и этот могло ему просто привидеться. Совсем одному часами всматриваться в звёздное небо… да и караульные небось всё время носом клюют. И я их не виню. Я бы тоже дремал в свою смену, – намекнул Старый Том с надеждой в голосе.

– Сэр, мои люди не дремлют. Они слеплены из другого теста.

– Из какого именно? – уточнил Старый Том. – Насколько крутого?

Но офицер не пожелал размениваться на ловлю семантических блох:

– В казармах несколько человек также слышали гул самолётного двигателя.

– Ну, может, им всем послышалось? – предположил Старый Том. Но и сам понимал, как малоубедительно это звучит. Но, не оправившись ещё от газа и треволнений ночи, ничего лучше он просто не мог придумать.

– Никому не хочется думать, что поблизости рыщут вражеские шпионы, но и прятать голову в песок также не годится, сэр. Во время войны нужно смотреть правде в глаза!

– А в мирное время разве не надо? – вопросил Старый Том, выражая готовность вступить в философскую дискуссию, но военный снова только отмахнулся:

– Не беспокойтесь, сэр. Мои солдаты здесь для того, чтобы защищать этот берег, и мы не отступимся от нашего долга!

– Уф, слава богу, – пробормотал Старый Том. – Спасибо. А на досуге вы не согласитесь посадить немного картошки?

– Ха-ха, отличная шутка, сэр! – гаркнул вояка. – И в военное время нельзя терять чувство юмора.

– Спокойной ночи, – попрощался Старый Том, который и не думал шутить. Он всегда полагал чудовищным разбазариванием человеческих ресурсов то, что полные казармы мужчин ничем, по сути, не были заняты, тогда как на ферме невпроворот работы. Он закрыл дверь и прокрался наверх, в комнатку на третьем этаже, куда мы засунули Летуна Боба. Когда он вошёл, Сина приложила палец к губам. Я также украдкой пришла к Сине, едва услышала, что внизу закрылась дверь. Старый Том встал бок о бок с нами у кровати Летуна Боба.

– Он дважды приходил в себя, – сказала Сина, указывая на Летуна Боба. – Думаю, у него серьёзное сотрясение, но ничего более страшного. Но Том, он ничего не помнит. Он не знает, где он и как сюда попал. Меня он никогда не видел, и это привело его в ещё большее замешательство.

– Это к лучшему, – отозвался Старый Том. – Потому что в самолёте он был, почитай, не в себе. Помни он, что произошло, я бы не рассчитывал на то, что он не разболтает всё как есть.

– Сейчас он спит. Я за ним присматриваю. Думаю, если вы с детьми будете держаться от него подальше, чтобы не воскресить в его памяти события этой ночи, и если нам удастся, не знаю уж как, перенести его на обочину дороги, мы могли бы убедить его, что он попал в аварию по пути на юг, а всё, что бы он ни вспомнил, это просто сон. У него и мысли не должно возникнуть, что это он забрал «Арго», потому что, когда он вернётся на базу, его станут усиленно допрашивать, и он должен безоговорочно верить в собственную историю. Однако до утра мы никак не узнаем, что осталось в его памяти.

– Всё это пахнет керосином, – пробурчал Старый Том.

– Мы должны попытаться, – отрезала Сина.

Остаток ночи мне, Старому Тому и Сине показался бесконечным. Старый Том шагал взад-вперед по коридору возле комнатки, где лежал Летун Боб, а мы с Синой сидели у его изголовья. Мы надеялись, что совсем он не пробудится, но очнётся настолько, чтобы мы могли удостовериться, что он не впал в беспамятство.

Когда веки Летуна Боба затрепетали в первый раз, Сина спросила:

– Какой сейчас год, милый?

– Тысяча девятьсот сорок пятый, – пробормотал он.

– Хорошо. Ну, а теперь засыпай, – проворковала она.

Спустя полчаса, когда он не проснулся сам, она тихонько ущипнула его, чтобы разбудить, и спросила:

– Кто у нас премьер-министр?

– Уильям Лайон Макензи Кинг, – ответил Летун Боб.

И так несколько раз на протяжении нескольких часов.

Сина, должно быть, очень устала, потому что, в четвёртый раз задав тот же вопрос и получив тот же ответ, она отвлеклась и спросила:

– Ей-богу, а ты не думал, насколько лучше он бы смотрелся с усами?