Ночные бдения

– О Великий! – вскричало море.

Когда шум улегся, я продолжил.

– Много дней и ночей молился я на благо и процветание своих детей, но обращаясь к небу, я не видел земли. Теперь глаза мои открыты, – с горечью сказал я. – И что я вижу? Мои дети стенают от несчастий, справедливость забыта, а людьми правит жадность и жестокость. Не бывать этому отныне! Вот человек, стоящий перед вами, – я жестом подозвал Деклеса, – вот он открыл мне глаза на несправедливость, воздайте ему хвалу!

Гром славословий пронесся над толпой.

– Я много молился, дети, – продолжил я, когда все замолчали, – и Светлоокий призвал меня к себе, я должен идти, чтобы стать на колени перед моим господином и молить его о вашем процветании. «Но разве могу я оставить детей своих?» – спросил я Бога, и он ответил мне: есть человек и потомки его, которые смогут справедливо править твоим народом. Вот он! – воскликнул я, указуя на Нао. – Он отныне ваш верный и единственный господин, ибо не могут править двое, а это жена его, набожница Эмли, наследница хотских набожников!

На голове Эмли красовалась корона хотских правителей, и все обращенные на нее взоры заметили это.

– Я повелеваю хотам и имперцам жить в мире, ибо нет больше ни хотов, ни имперцев, а есть один народ, и нет ни Хотии, ни Империи, а есть единая страна, а люди в ней братья! Живите в мире дети мои, а я буду из небесных чертогов следить за порядком и благочестием вашим, никто не скроется от ока справедливости, никто не избегнет наказания за зло и неповиновение моим заветам и награды за добро.

Да будут дни ваши долги, а ночи светлы!

Я вынул из ножен кинжал и подал его Нао. Люди, не дыша, взирали на эту церемонию передачи власти.

– Да будет так! – заключил я, когда рука Нао легла поверх моей.

***

Теплый весенний ветер шевелил мои волосы, нежно касался лица, рубашки. Я стоял на холме, обновленный, усталый, последний Император, правитель Хотии и Империи, демон-изгнанник и просто человек. Конь мой грыз удила и готов был бежать по дороге, мощеной холофолью, но я твердой рукой держал его и прощался.

Взгляд мой оторвался от каменных стен и обратился на лица друзей. Нао, Ролес и Деклес, – они ждали, и последние слова готовы были сорваться с их уст.

– Прощай, Андрэ, – сказал я и слегка коснулся одежды своего двойника.

– Прощай, – тихо сказал он.

– Прощай, артак Ролес, – улыбнувшись, сказал я Тэннелу, смущенному новой ролью и моим уходом.

Он опустился предо мной на колени и, прижав руку к сердцу по хотскому обычаю, сказал:

– Прощай, мой господин.

Глазами я встретился с Нао, он молча прощался со мной, и я не смел, не мог сказать этого слова лучшему другу, лишь пожал его протянутую руку.

Не сказав больше ни слова, я вскочил на коня и, не оглядываясь, пустил его галопом по голубой дороге, ведущей на север.

***

Да-да, дорогой неизвестный друг, ты, в чьи руки попадут эти записки, ты, разбирающий каракули, написанные при свете тусклой свечки, читающий мои ночные бдения, что я писал на протяжении четырех ночей, в ожидании начала четвертого дня месяца Завершения, не суди автора – суди себя. Ты такой же, как я, и как я, не можешь различить правду и неправду, добро и зло, любовь и ненависть. И никто не может, а кто может – тот Бог. Встань, посмотри в окно – там просыпается солнце, наступает новый день, воздух свежи и ласков, присмотрись, быть может, и ты увидишь знак судьбы, не пропусти, она не указывает дважды, да снизойдет на тебя мудрость, мой друг! Разве сердце твое не бьется, душа не полна светлой силы, и дорога, посмотри, какой путь лежит перед тобой, единый в своем многообразии. Забудь о смерти, о горе, о слезах, они высохли, ветер сдул их.

Ночь, ты так коротка, и я не успеваю описать остальные свои похождения, ибо осталось у меня всего несколько минут, что я живу в этом мире. Но даю обет, я закончу свою повесть, я поведаю миру о том, как я добрался до Северного мыса, и что пришлось мне пережить за год, прошедший после памятного падения Империи, как я попал в царство полубогов, как нашел хота Пике, да-да, все это опишу я, если когда-нибудь глаза мои еще увидят рассвет.

Я, последний Император из рода Начал, Андрэ, заканчиваю эту повесть в год 7233 от создания Мира, ибо время пришло.

Уже я слышу шаги хота Пике, идущего за мной, чтобы совершить обряд так, как это описано в Книге Мира, уже сердце тяжко ноет, предчувствуя расставание.

Прощай Империя! Пусть дни твои будут длинны, а ночи светлы. Я прощаю тебе все, что плохого ты сделала мне, прости и ты; благодарю за все добро, которому ты научила меня. Прощай! Лишь в воспоминаниях будешь жить ты, Империя – страна красоты. Не знаю, куда сведет меня путь, обратно ли домой, или к смерти, – все равно, знай, даже если бы мне предложили вернуться в прошлое и изменить все, я бы отказался.

Многое, многое еще предстоит мне совершить там, перст судьбы уже указует верный путь, я научился читать ее знаки. Но вот он, хот Пике, стоит в дверях со своей Книгой, пора, мой друг, пора…