Ночные фиалки (СИ)

Вампир не хотел отвечать. Он скрестил руки на груди, глянув на девушку с вызовом. Значит, все-таки хочет посетить его урок? Пожалуй, тому, что тугоумная кузнецкая дочка запомнила его слова, вампир обрадовался. Может быть, ей даже повезет, все пройдет гладко, а труд Детлаффа не будет напрасен. Сможет стать лекаркой какого-нибудь низшего разряда, штопать раны от косы или шпаги.

– Ты все равно не собираешься лежать на кровати вечно, так? – прохрипел он скучающе. – Ногу нужно разрабатывать.

– Так больно же, – напомнила Ирена, возмутившись. – Больно ходить.

– До порта не так уж и далеко. Начинай с малого, ходи по комнате, по лестнице… Зачем я с тобой нянчусь?

Вопрос был задан не Рен, но Предназначению. Детлафф уверял себя в том, что это именно оно толкнуло его в это чертово окно, привело на ту поляну в нужный момент. Может быть, он был прав, отчасти, ведь без сильной руки Судьбы фигурки не могут скользить по доске жизни. Только вампир сам решил проследить за Иреной, подглядеть за ее жизнью, чтобы на пару часов почувствовать себя частью чего-то большего, чем пропахшая плесенью комната.

Входная дверь отворилась, Рен выпустила гостя на солнечную улицу. Мимо вампира с шумом пронеслась толпа ребят, которых кузнецкая дочь не ждала увидеть. Три златоглавых малыша во главе процессии подгоняли остальных громкими окликами. Хорошо, что шустрые дети на нее даже не взглянули, увлекшись своей нехитрой игрой. Они гнали по улице полусгнившее колесо, которое потеряла какая-нибудь проезжавшая мимо телега. Толпа миновала, радостно визжа, оставив после себя только клубы беснующейся в воздухе пыли.

– Наверное, очень хотите получить в подарок фиалки, – ответила она тихо, ответила она улыбаясь. – Можно зайти днем?

– Можно, – как-то небрежно произнес он. – Ты умеешь писать, читать? Это бы сэкономило нам много времени.

– Немного, – ответила Рен, что умела писать свое имя и различать буквы, медленно, но правильно читать вывески и объявления. – Да, все умею. Я целых три года просидела в местной школе.

– Просидела, – заметил вампир. – Неплохое уточнение. Что же, приходи днем.

На колкость девушка не ответила, потому что не смогла ее приметить. Она кивнула, опуская взгляд, затем тут же затворила дверь. Прощаться не хотелось, потому что в воздухе между собеседниками висела какая-то напряженность, каждое лишнее слово делало ее все более ощутимой. Детлафф побрел в сторону площади, перебирая ногами до ужаса лениво. Взглядом он проследил за дружной толпой детей, гнавших все дальше и дальше, а мыслями ушел к началу собственного пути. Ветер вдруг налетел на него, путая вьющиеся волосы. Размягчился? Нет, не сейчас.

Пока Детлафф шел вперед, минуя нескончаемые ямки на своем пути, пока он шаркал ногами по засыпанной песком дороге, за ним следила пара глаз. Карих, любопытных, горящих ревностью. Богач на десять минут остановил работу, отказался от десяти или пятнадцати лишних монет только для того, чтобы навестить больную Ирену в ее доме. О ее недуге он услышал недавно, от спешащего по отцовскому поручению Дари. В своих грязных лапах чистильщик обуви держал скромный букетик полевых васильков, купленных у новой продавщицы цветов на рыночной площади.

========== 7. Разговоры о цветочках и ягодках ==========

Она не привыкла вот так валяться на кровати, праздно расправив руки и ноги. Но мать, вернувшаяся с рынка и заставшая дочь за медленным растиранием ноющей лодыжки, велела той прилечь. Ирена всегда была дочерью послушной, пусть и не слепо выполняющей каждое указание, но вполне себе добросовестной девушкой. Дочь вернулась в свою спальню, поправив сбившееся покрывало, скрывавшее кровать, и тут же завалилась на нее.

Когда весь день ничем не занят – силы не тратятся. Рена пялилась в пыльный потолок, оглядывая его углы в поисках паутины. Ничего. Пауки предпочитали селиться на фасаде дома, терпеливо поджидая беспечную добычу. Мотыльки, летевшие на свет в окне, попадали в лапы поджидающей их тени. Они путались в белесых петлях, липли к ним, теряя самообладание, все сильнее и сильнее закручиваясь в расставленных сетях. И после того, как всякая надежда оставляла попавшего в плен мотылька, когда он терял силу, замирал в исступлении, выползал паук, готовый насытиться.

Отец заглянул к дочери перед сном, чем очень ее удивил. Мать настояла. Рен обрадовалась такому вниманию, улыбнулась ему своей вымученной улыбкой и присела на кровати. Теплые и широкие ладони отца легли ей на щеки, осторожно поглаживая сухую кожу. Кузнец поворчал, жалуясь на тяжелую работу, жадных клиентов и суетную толпу на рынке, рассказал Ирене о препротивном рыцаре из Вызимы, что заказал у него охотничий кинжал, о баронессе и заказе на гербовой щит. После отец наскоро чмокнул дочь в лоб, пожелав ей скорейшего выздоровления.