Ночные страхи

– Они все разнюхают заранее. Крысы и грабители похожи, вам ли не знать, сэр. И те и другие живут за чужой счет и невесть как обо всем узнают друг от друга.

Вскоре у нее нашлись новые причины для недовольства – промахи Вивиана в том, что она считала его заведенным распорядком: то он забывал сложить грязную одежду в корзину для белья, то клал вещи не на свои места, так что ей приходилось тратить уйму времени, чтобы их отыскать. Но это была не более чем рябь на гладкой поверхности их отношений – протесты и выступления против того, что он воспринимает ее услуги как должное. И она не раз говорила:

– Я вот что скажу, мистер Вивиан, вы избавились от этих крыс, а это не под силу большинству из нас.

Вивиан обдумал сложившуюся ситуацию и пришел к выводу, что чем больше времени проходило после двух ограблений, тем меньше значения он им придавал и уже почти не допускал возможности повторения чего-либо подобного. Пожар может случиться в одном доме дважды, но не трижды. Однако принципы вероятности, при всей их переменчивости, говорили против такого подхода: ведь беда обычно не приходит одна. Вивиан усилил, насколько было возможно, меры предосторожности против грабителей: забрал парадную дверь и два окна на первом этаже кружевными решетками, как издавна делают венецианцы, более прагматичные в подобных вопросах, и стал надеяться на лучшее.

Он, конечно, понимал, что в обществе «вседозволенности» жертвой, если такое понятие применимо к нему, является слабый. Ему следовало удвоить меры предосторожности для охраны своей собственности от совершенно естественных и, согласно утверждениям некоторых психиатров, достойных едва ли не одобрения усилий грабителей. Приходя домой после ужина с другом, он не без удовольствия осматривал изысканный декор решеток, при помощи которых рассчитывал воспрепятствовать планам воров, следовавших своему естественному и похвальному побуждению подчинить его и завладеть его собственностью. Вседозволенность стала моралью современного общества, и при всем своем несогласии с этим Вивиан испытывал легкое чувство вины оттого, что пытался ей противостоять.

На буфете у него в гостиной по-прежнему стояла, среди прочих аперитивов, бутылка с надписью «Просьба не трогать». Никто ее и не трогал, кроме крыс, которые давно перевелись. Глядя на нее и отмечая, что уровень жидкости все еще держится под буквой «П» в слове «Просьба», Вивиан испытывал облегчение, но вместе с тем и (почему-то) легкое разочарование.

А затем настала ночь (часы показывали около трех), когда случилось неожиданное. Из своей спальни, располагавшейся прямо над гостиной, он услышал непонятные звуки: тихое шарканье, скрип мебели и периодический шепот. Что делать? Он выбрался из постели, запер дверь спальни, закрыл окно так тихо, как мог, и вернулся в постель, хотя, конечно же, не собирался спать. Телефон был у него под рукой – не позвонить в полицию? Нет, взломщики услышат и либо скроются с добычей, либо вломятся к нему в спальню (проникновение со взломом!), снова его изобьют и свяжут. Полицейские сами говорят, что в подобных случаях – когда речь идет об опасных преступниках, – благоразумие прежде всего. Натянув одеяло на голову, он притворился спящим и стал надеяться, что те, кто внизу, не услышат, как колотится его сердце-обличитель.

Укрывшись от посторонних глаз и отгородившись от посторонних звуков, он едва слышал, что творилось внизу. Но, когда он выглянул из-под одеяла и прислушался, ему показалось, что звуки смолкли. Грабители, несомненно, ушли, забрав с собой то, что их предшественники заботливо для них оставили. Да, тишина была полная. Ни к чему запирать стойло, когда лошадь убежала, но Вивиан почувствовал, что наконец может набрать 999[146] без угрозы для здоровья и жизни. Он рассказал о случившемся, и дежурный полицейский заверил его, что к нему приедут через четверть часа.

Это известие внезапно вселило в Вивиана уверенность, и не только уверенность, но и любопытство. Ему захотелось увидеть, что же все-таки забрали воры. Что они оставили, стало понятно, едва он приоткрыл дверь гостиной, по запаху фекалий. Зажав нос, он открыл дверь пошире. И тут же захотел закрыть ее и броситься наутек, так как увидел следующее: два человека в масках склонились над третьим, со снятой маской. Он лежал на полу, раскинув руки в стороны и скрестив ноги, как у статуй крестоносцев, макушкой к двери, задрав подбородок. Своей позой и неподвижностью он напомнил Вивиану бабочку на доске.

Двое склонившихся над ним подскочили.

– Мы оставим его тебе, начальник, – сказал один из них.

И не успел Вивиан ответить, как они отпихнули его и метнулись к входной двери, которую предусмотрительно оставили открытой, невзирая на все ухищрения Вивиана, и вслед за тем он услышал рокот машины, заводящейся и удаляющейся по тихой улице. Из комнаты не доносилось ни звука.