Читаем Ноктюрн полностью

Но видимо зануды )))

Может, и есть – я, если увлекаюсь, могу действительно запальчиво говорить. Я знаю за собой некоторые недостатки точно. Да и вы за собой, наверное )


А сейчас прямо вот прочитал статью о фазах сна – ну да, неспроста! – пишут ученые, что REM сон, когда самые яркие сны – это как раз фаза обработки жизненной информации, закладки ее в долговременную память, прокладка новых нейронных связей, опыт на всю жизнь итд итп ) Получается, я то же самое написал выше )

Так что верьте снам, моя хорошая…

Я вас обнимаю, целую и очень жду.

17

Что-то много вчера написал каких-то серьезностей, сам не знаю.

А сейчас с утра смотрел на вас – тот портрет. Там красиво у вас в глазах небосклон отражен, и светлый окаем вокруг самых зрачков – и такие стихи. Удивительно, когда фотография на стене распускается, как цветок, и можно видеть вас настоящую, со всем прошлым и будущим:


А в глазах твоих – наплывы света,

Белокурый тонкий небосклон,

За которым – суматоха лета,

Нежный колокольчиковый звон,

И в тени неприхотливых листьев –

Земляничных крапин маскарад,

Будто бы невыразимых истин

Торжество над горечью утрат.

18

да…

хорошо, что вы есть )

нет-нет

но вы первый человек, с которым так откровенно говорю

поэтому и не думаю, что может быть что-то другое

все-таки и влюблялся два раза сильно, и был вроде бы (разве что взрослым не был) счастлив в браке тогда, и дети… но ни с кем так не было… откровенно

19

Наташа – а вы влюбчивы? Вы меня спрашивали, а я вас )

Просто любовь она разная…

Как вы говорите – есть любовь между мужчиной и женщиной, к родителям, к детям, к людям

И ты


Сейчас такое чувство, будто мы рядом совсем )

у тебя океан и зарницы… )))

а тут – огни города за окном

и сегодня чуть потише по работе

Наташа…

я хотел на ты перейти – но наверное после встречи, когда поцелую )

но можно и сейчас, наверное?

Знаешь, так странно… я так любил весной, когда ты приходила. А потом ты сказала, что не понимала моего изумления )

А мне кажется – на подсознательном уровне тогда и случилось. Просто в снах все быстро, а в жизни долго мы решаемся, не решаемся… мучаем себя.

Я за эти дни ужасно измучился, правда. Я сам не ожидал. Когда ты уезжала даже еще так не было.


Хорошо, что ты есть.

20

Сейчас слушал романсы, потом на Окуджаву перескочил…

Знаешь – Песенка о московском муравье… И создал он тогда себе богиню… Пальтишко было легкое на ней… Я вспомнил опять, как провожал тебя первый раз, тоже ты была в легком пальто черном. А ты вся сияла для меня, хотя и не знала этого )

Знаешь, когда поезд шумел и говорить трудно – я просто смотрел и смотрел. Так и было: безмолвный разговор они вели, красивые и мудрые, как боги, и грустные, как жители земли…

И все равно я чувствовал тебя – даже после осени, хотя старался не падать в эмоции, сухо так отвечал, я знаю… особенно неловко было чинно провожать тебя, когда задержалась, и что-то там нудить по работе…

ты была у меня однажды и уже уходила, и ты так нежно (я так слышу!) всегда говоришь "у меня все"… всегда хотелось сказать: постой, но это не все, совсем не все и не то! Но я нарочно буркнул что-то, утыкаясь в лаптоп, и слышал, как ты вздохнула… Нет – ты воздохнула. Есть такое поэтическое слово. И потом скоро ты написала…

Скажи мне, разве не было так?


Тут за окном птица одинокая долго сидела на дереве за дорогой…

Не знаю, счастье мое, что ты не знаешь )

Все так просто: в одиночестве певчая птица, целый день мне поет о Тебе.

Знаешь, это очень интересная строчка с точки зрения поэзии. Почему певчая и поет (не тавтология ли)? Почему не вещая, например?

А потому что если вещая и поет, то она знает, что вещая, а тут она вещая, но она просто поет и не знает )

И потому что мало быть певчей, надо еще хотеть петь – и ты такая )

21

я знаю

мне тоже странно

Может быть просто встретить тебя?

Если, конечно, это неудобств тебе не создаст

мне много нежного хочется тебе сказать

с дочкой о тебе говорил – так, в общем, что ты есть )

ах, пропала…

целую тебя

Почему нет )

И не рано, нет… Ты же знаешь, как верю в нас

но это необязательно, конечно… мне нужна ты )

Наташа, если вдруг не дозвонишься или что – я там буду на улице около фермы, около 12-ти

очень жду тебя


Знаешь, этот миф о Венере, рожденной в пене – ведь был какой-то "ботаник", который увидел красивую девушку, выходящую из моря

в которой как-то все для него соединилось

мне поэтому так странно, что первый раз вообще ничего не чувствовал, потому что потом – и дыхание, и взгляд…

это опять сумасшедшие глупости, но как будто потом ты проснулась

или я )

22

опять вы )

солнышко, но даже если и не смотрел

все равно – голос, музыка… как можно не узнать тебя )

как будто действительно спал

мне тоже

для меня это или совсем пустое слово, как на работе, или очень нежное

с тобой – очень нежное

почти что люблю )


мы все меняемся каждый день, с одной стороны

а с другой – иногда чувствую, что все мы вечны

я тебе писал в какой-то день выше – я хочу каждый день тебя видеть, каждый день слышать, и каждый день говорить ты

и вечно – очень нежно )

я всегда чувствовал так… и в романе все так у героя – только вечность нужна для любви


Перейти на страницу:

Похожие книги

В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза