Ноль в поисках палочки

– Постойте-ка! – воскликнул он. – Но ведь это получается, что я продал Снайперу вместо взрывчатки петарды, которые сделал для моего Вовочки.

– Что? – удивился Ручкин. – Вы не ошибаетесь? Что-то я вас не понимаю.

– Молодой человек, я рассеян, но свои ошибки готов признать. Я дал Снайперу товар из той коробки, где лежали петарды, полагая, что даю ему взрывчатку.

Ручкин с недоумением посмотрел на совершенно одинаковые обертки, в которые были завернуты петарды и трубочки настоящей взрывчатки, и спросил:

– Но почему вы завернули их в одинаковые обертки? Это же опасно! Можно легко перепутать.

– Какие обертки мне принесли, в те и завернул, – сердито ответил профессор. – В тот момент я не придал этому большого значения. Видите ли, у меня все стоит по порядку. В лаборатории я работаю один. И всегда помню, что и где у меня находится. Слева взрывчатка, справа стоял такой же ящик, где хранились петарды. Откуда мне было знать, что Вовочка поменяет местами эти коробки?

– Но разве вы со Снайпером не проводили проверку товара? – спросил Ручкин.

– Конечно, нет! – возмутился профессор. – Мое имя достаточно известно. Никто не сомневается в том, что я могу подсунуть некачественный товар.

– Тогда я ничего не понимаю, – вздохнул Ручкин.

– Скажите, а можно нам поговорить с вашим внуком? – спросил Борода.

– Сделайте одолжение, – кивнул профессор. – Мне и самому не терпится с ним побеседовать. Сейчас приведу негодника.

Он направился к выходу, но на половине дороги остановился. И, обернувшись к Ручкину и Бороде, сказал в некотором замешательстве:

– Но только, молодые люди, я вас умоляю, ничего тут не переставляйте и вообще не трогайте. В некоторых колбах от сотрясения может выпасть осадок, который приведет к губительным последствиям для всего эксперимента. Да и вообще к губительным последствиям.

Напуганные следователь и Борода тихо простояли на одном месте, опасаясь шевельнуться, пока не послышались два голоса. Через несколько секунд в лаборатории появился внук профессора. Кинув один взгляд на рыжую веснушчатую физиономию, Ручкин понял, что этот шкет был способен и не на такие подвиги, как поменять местами в лаборатории дедушки взрывчатку с петардами.

Через пять минут жесткого прессинга юный шкодник не выдержал и сознался в содеянном. Да, он стащил у дедушки несколько петард. Ему не терпелось их опробовать, а до Нового года было еще так далеко! Но когда он вытаскивал петарды, то случайно впопыхах уронил ящик. К счастью, он успел его подхватить, но тут услышал, что дедушка с его гостем идут к нему, и запаниковал. А запаниковав, сунул ящик на ближайшее свободное место, а вовсе не туда, где он должен был стоять. И промолчал, когда дедушка отсчитал своему гостю из коробки три фантика, в которых были завернуты вполне безобидные петарды.

– Откуда я знал, что ему нужна взрывчатка, – косясь в сторону, ныл Вовочка. – Может быть, он своим детям решил подарок сделать?

В ответ он получил от дедушки подзатыльник и обещание оттаскать его за уши, если будет еще хулиганить.

– С одной стороны, мне все ясно, – пробормотал следователь. – Взрывчатки Снайпер не купил, а купил вместо нее петарды. Но с другой стороны, теперь я совсем ничего не понимаю. Почему же тогда взорвался самолет, на котором летел Карен? И зачем Снайпер в это время тоже ездил в Европу? И главное, что же он там все-таки делал на протяжении двух дней? Встречался со своей любовницей?

И стоило ему произнесли эту фразу, как следователь вдруг почувствовал настойчивое желание побеседовать со вдовой погибшего в авиакатастрофе музыканта.