Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза

Привыкнуть можно. Однако привычка лишь притупляет ощущение, но не изменяет состояния полной оторванности от обычной жизни и людей. Сталин пытался компенсировать такую оторванность тем, что смотрел советские художественные фильмы, которые, как он воображал, открывали ему жизнь страны. Хрущев посмеялся над ним в своем закрытом докладе на XX съезде — но и сам не смог найти лучшего источника информации, чем кино, — правда, на этот раз кинохронику. В действительности реального представления о жизни управлявшегося ими народа они не имели: С. Аллилуева вспоминает, как Сталин ровно ничего не знал о ценах в стране и помнил только дореволюционные цены[368].

Сталинская традиция управления народом даже без приблизительного представления о том, как он живет, сохраняется в неприкосновенности. И сегодня общение руководителей класса номенклатуры с народом выражается лишь в парадных экскурсиях в какую-нибудь республику или область, где услужливые подчиненные — заметим, отнюдь не против воли верховных вождей — демонстрируют им потемкинские деревни в свободное от банкетов и митингов время.

Вырывшие пропасть между собой и народом, отгородившиеся от него в страхе и пренебрежении семью заборами и дивизиями войск КГБ, высшие номенклатурщики любят порассуждать о своей «близости к народу» и прозвали «отщепенцами», а затем «экстремистами» недовольных их режимом. А в действительности не является ли именно класс номенклатуры — этот класс деклассированных выскочек — по самой сути своей и по своему образу жизни классом отщепенцев? Как точнее можно охарактеризовать членов этого класса, ухитряющихся жить, как иностранцы, в управляемой ими стране?

Такова сладкая жизнь класса номенклатуры — господствующего, эксплуататорского и привилегированного класса советского общества.

Мы убедились: для сопоставления с ней жизнь высшего класса буржуазного Запада — неподходящий объект. Неудивительно: при капитализме играют роль не привилегии, а деньги, при реальном социализме — не деньги, а именно привилегии.

Приведем здесь стихотворение анонимного советского поэта, с горькой иронией пишущего о номенклатурщиках[369].

Привилегионер! Служитель высшей касты! Назначенный трибун и плебса лучший друг, Мы знаем — день и ночь заботишься о нас ты, Не перечесть твоих достоинств и заслуг.

О, как мне описать торжественные миги, Когда центурион с ладонью у виска Навытяжку стоит, пока в своей квадриге Ты едешь в Колизей болеть за Спартака!

Уже который год ты плебсу служишь верно, Ты куришь фимиам и осетрину ешь, Из дефицитных чаш ты пьешь вино Фалерна И можешь выезжать за варварский рубеж!

Не ведает забот в шелках твоя матрона, Устроил ты детей в закрытый спецлицей, Ты — член и депутат, и в праздник Посейдона С трибуны машешь ты с улыбкой на лице!

Твоей душе чужда тень умысла худого, Но чтоб иметь всегда икру, вино, бекон, Брутально устранишь ты Цезаря любого И перейдешь какой угодно Рубикон.

И все же: привилегии порождают в номенклатуре не только наглость, но и растущий страх, — слишком хорошо ей известно, какие чувства возбуждают среди населения привилегии номенклатурных чинов.

С каждым годом приятнее нежащиеся в своих привилегиях номенклатурщики все острее начинают чувствовать себя временщиками и страшиться того, что произойдет, когда все это кончится. Выражением такого страха и звучит анекдот, возникший в 1970-х годах в номенклатурном кругу.

К работнику ЦК КПСС в столицу приехала мать из колхоза, пожила в роскоши цековского дома и дачи, попотчевалась «кремлевкой» и поспешно собирается назад.

— Куда же вы, мамаша? — обиженно спрашивает сын. — Оставались бы подольше, ведь у нас хорошо.

— Хорошо-то хорошо, — отвечает старушка, — да боязно: вдруг красные придут!

Глава 6 Диктатура номенклатуры

«Диктатура есть власть, не связанная никакими законами… Диктаторствовать может и кучка лиц, и олигархия, и один класс…»

В. И. Ленин, ПСС, т. 37, с. 244–245

«В годы тоталитаризма и застоя верхний эшелон партии переродился в оторванную от масс недемократическую структуру власти».

«Правда», 11.6.1990

Вся внутренняя политика класса номенклатуры направлена на то, чтобы не пришли «красные», вся внешняя — на то, чтобы самим под видом «красных» прийти во все страны мира.

Начнем с внутренней политики. Мы писали о мифической «диктатуре пролетариата» в СССР, — диктатуре, которой не было. Напишем теперь о диктатуре, которая есть.

1. Есть ли в Советском Союзе советская власть?

Даже задавать такой вопрос кажется неудобным: какая же ещё другая власть может быть в Советском государстве? Уж плохая она или хорошая, но власть-то советская! Позволим себе все же ради научной обстоятельности проверить это утверждение.