Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза

Какой бы вой об "анархизме” подняли главари нынешнего, подделанного под удобства оппортунистов "марксизма”, если бы им предложили такое исправление программы!»[25]

Что делать? Если бы Ленин ограничился этим высказыванием, можно было бы привычно объявить его «цитатой, вырванной из контекста», — благо каждая цитата остается вне контекста именно потому, что она — цитата.

Однако здесь этот испытанный способ не действует: Ленин упорно излагал свою точку зрения по вопросу о сущности государства. В подобных случаях принято применять другой метод: замалчивать и делать вид, будто классик марксизма на эту тему вообще ничего не сказал. Так и делается в данном случае.

Посмотрим, что сказал Ленин.

Что представляет собой всякое государство?

«Государство, это — учреждение для принуждений», отвечает Ленин и поясняет[26]: «Государство есть особая организация силы, есть организация насилия для подавления какого-либо класса»[27].

Значит, если есть государство, то за ним с неизбежностью скрывается классовый антагонизм? Да, — отвечает Ленин. «Государство есть продукт и проявление непримиримости классовых противоречий… Существование государства доказывает, что классовые противоречия непримиримы»[28].

Может быть, Ленин имел в виду не всякое, а только буржуазное, феодальное и рабовладельческое государство? Нет, Ленин категоричен: «Всякое государство есть "особая сила для подавления” угнетенного класса. Поэтому всякое государство несвободно и ненародно»[29].

Следовательно, факт существования государства в СССР служит по Ленину бесспорным доказательством того, что советское общество — антагонистическое, а советское государство несвободно и ненародно.

Так обстоит дело с «общенародным социалистическим государством трудящихся».

Не лучше и с хозяйственно-организаторской, культурно-воспитательной и прочими функциями этого государства. Не признаёт их Ленин: «Трудящимся нужно государство лишь для подавления сопротивления эксплуататоров…»[30].

Ну, хорошо: социалистическое государство — не общенародное, а классовое и его функция — подавление. Но, может быть, это — по аналогии с диктатурой пролетариата — подавление огромным большинством трудящихся ничтожного меньшинства паразитов? В самом социалистическом обществе отсутствует, как известно, социальная основа паразитизма, но живучи еще пережитки капитализма в сознании людей, так что есть пока мошенники, воры, бандиты. Может быть, их подавление является главной функцией государства развитого социалистического общества?

Нет, не нужны для этого танковые и парашютные дивизии внутренних войск, армии вооруженных сил, аппарат КГБ и прочее. Тоскующие на уроках школьники хлопают неосторожно садящихся на парту мух просто натянутой резинкой, а не просят привезти паровой молот.

Другое дело, если бы муха захотела подавить людей. Тогда ей действительно понадобилась бы гигантская машина, которая в тысячу раз усилила бы нажатие ее лапки. Огромная машина советского государства наводит на мысль, что дело идет о подавлении огромного большинства незначительным меньшинством.

А что пишет Ленин? Именно это: «Эксплуататоры, естественное дело, не в состоянии подавить народа без сложнейшей машины для выполнения такой задачи, но народ подавить эксплуататоров может и при очень простой "машине”, почти что без "машины”, без особого аппарата, простой организацией вооруженных касс»[31].

Значит, и мысль о подавлении меньшинства паразитов, как главной функции мощного социалистического государства, не находит поддержки у Ленина. Но в СССР пропаганда без конца повторяет, что родное Советское государство нужно трудовому народу. Зачем?

Снова Ленин: «…пролетариату нужно государство — это повторяют все оппортунисты, социал-шовинисты и каутскианцы, уверяя, что таково учение Маркса, и "забывая” добавить, что… по Марксу, пролетариату нужно лишь отмирающее государство, т. е. устроенное так, чтобы оно немедленно начало отмирать и не могло не отмирать»[32].

Ну уж советское государство так не устроено.

К числу неизменных впечатлений, которые выносят граждане СССР из поездок в капиталистические страны, относится смехотворная для советского человека слабость тамошних государств.

В самом деле, там все частное: земля, заводы, фирмы, банки, дома, магазины, газеты — всё. Тут — в СССР — всё это и многое другое — государственное. Там в море частного качается утлый челн государства, разными ухищрениями старающегося собрать с ворчащих подданных налоги на свое содержание и зависящее от своих граждан, которые нахально выбирают, какая партия будет формировать правительство. Тут знающие свое место граждане, привыкшие к полной зависимости от всесильного государства и пуще всего боящиеся ненароком попасть под его тяжелую и всегда карающую руку. Там, несмотря на слабость государства, а точнее благодаря ей, — нескончаемые интеллигентские разговоры о нестерпимости гнета государственной бюрократии. Тут выразительно велено всемерно укреплять родное Советское государство.