Номер 19

Он хотел добавить – клянусь собственной жизнью. Но решил, что это звучит по-дурацки киношно, несмотря на то, что правда.

– Отведу вас к маме.

– Ым, мамы нет дома.

– Вот придем и увидим.

– Лилочка, я боюсь. Нельзя, чтобы он отвел нас… – она шепчет и смотрит на полицейского.

Владимир подмигивает малышке.

– Не волнуйся, я же с вами. В обиду не дам. – Он останавливается. – Если вдруг мамы нет, мы…

– Ее нет. Ым, я знаю. Мама испугалась и сбежала.

– Не говори так, – всхлипывает Майя. – Ты меня еще больше пугаешь. Я не хочу! Нам не надо домой! Я хочу с дядей Глебом…

Владимир морщит лоб.

Каждый раз, когда он вот так морщит лоб, вспоминает замечания бывшей жены.

«Не хмурься, тебе не идет».

Каждый чертов раз.

Он отгоняет воспоминания и нарочно морщится с удвоенной силой. Назло Алле с ее советами.

– Дядя Вова, можно мы не вернемся? Пожалуйста. – Девочка прижимает кота и смотрит на сморщенное лицо Владимира.

– Пошли.

Владимир на секунду задумывается, а правильно ли он поступает. Но уже поздно что-то менять. Поэтому он, потупившись, шагает в компании девочек и не находит повода продолжать обманывать себя.

Соблазн.

Желание поступить правильно не часто приводит к правильным решениям и еще реже к правильным поступкам. Но это желание сильнее любого здравого смысла.

Соблазн.

На то он и соблазн. Эмоции мешают думать. Но зачем думать, если не испытываешь чувств. Отец зла не виноват, что его дети глупо распоряжаются своим правом выбора.

Полицейский все глубже погружается в свои спутанные мысли.

Его Алла, его друг, его сын. Бывшие. Все ложь, все глупая выдумка и все уплывает.

Ему бы хотелось, чтобы Глеб сам во всем признался. Глеба он бы смог простить. Наверное. Хотя от этого легче не стало бы.

Придется самому. Вечно притворяться невозможно. Еще день, еще месяц, еще год? Нет. Я поговорю с Глебом сегодня.

Владимир знал. Он знал, к кому ушла жена после их развода. Не просто ушла, убежала вприпрыжку. В тот же день переселилась. А еще он знал самую горькую тайну. Этот секрет разъедал изнутри. Костик, любимый сын, это ребенок Глеба.

Мимо проезжают машины.

Асфальт блестит. Отражает в себе фонари.

Навстречу идут редкие прохожие.

Что это, если не судьба? Владимир косится на сестричек. Жизнь дает шанс отыграться на их семье за собственные неудачи.

На фоне чужих свои проблемы не кажутся такими уж нерешаемыми. Алла, Костик. Возможно, если чуть-чуть постараться, все можно исправить, или оставить как есть? Возможно, если Владимир решит проблемы девочек, его судьба как-то сама изменится.

Судьба?

Но он не верит в судьбу. Никому уже не верит.

Какое-то время они с девочками идут молча. Лилия пытается протестовать, но Владимир уже все решил.

Полицейский замедляет шаг. Не специально. Просто когда голова занята проблемами, его ноги сами выбирают удобный для них темп. Тело переходит в режим автопилота.

Уши слушают, но не слышат. Глаза смотрят, но не видят. И рот. Губы говорят то, что сами хотят сказать.

– Вас не ищут, – говорит полицейский.

– Что?

– Расскажите мне правду. Зачем вы с сестрой удрали? Что на самом деле произошло?

Лилия что-то возражает, в очередной раз начинает рассказывать свою историю о том, как папа издевался и мучил маму.

Голова Владимира в ответ кивает, но не верит ни единому слову девушки.

Лилия по третьему разу описывает, что с ними произошло. Но для автопилота все звучит слишком неправдоподобно.

Он и сам не раз скандалил с Аллой. До рукоприкладства не доходило, но чего они только не выкрикивали друг другу в пылу ссоры. Если Владимир успевал себя сдержать, все заканчивалось быстро и обоюдными извинениями.

Но если мозг отключался…

Автопилот знает, какими бывают эти истерички. Он их видит насквозь. И он не подбирает слова.

Именно этот автопилот и сказал Алле заветную фразу. Сказал, сволочь, в присутствии Костика.

«Пошла вон из моего дома, шлюха! Наркоманка! Проваливай! И ублюдка своего прихвати!»

Обратно время не вернуть.

Что сказано, то сказано. И как бы Владимир потом ни извинялся и ни пытался объясниться… Та фраза стала кувалдой, что добила умирающую семью. Можно покачать головой, что случайно брошенная фраза, тем более во время скандала, не может стать последней каплей. Так не бывает. Но Владимиру проще так думать.

Удобно свою вину, все свои беды и несчастья свалить на минутную слабость, на автопилот.

Владимир проецирует на себя жизнь девочек и подсознательно пытается оправдать их отца. Как бы повел себя его автопилот, окажись он в той ситуации? Что спровоцировало мужчину?

– Возможно ли… Что ваш папа не виноват? Возможно ли, что вы неправильно что-то поняли? Или дофантазировали.

– Ым, что?

– Я не хочу сказать, что ты врешь.

Автопилот подводит к мысли, что девушка не видела начало скандала. И она не знает, с чего все началось. Лилия услышала крики, увидела пугающую картину, а дальше она отпустила фантазию на волю и сделала неправильные выводы.

– Ым, я не вру.

– Допустим.

– Не вру!

– Ладно.

Автопилот не собирается спорить. Он скоро встретится с родителями Лилии и сам во всем убедится.

– Лучше мы пойдем молча, – добавляет Владимир и прибавляет шаг.