Нона из Девятого дома

– Вот цифры, Главный страж, – она протянула пачку бумаг, – у меня не было возможности перепроверить их. Я сделала первоначальные расчеты, но, конечно, полагаться на элементарную математику не стоит. Хочу заметить, что в последние пару месяцев мои способности к вычислениям очень пригодились. Мы очень весело проводили время, вслух решая квадратные уравнения, пока нас не пригрозили выкинуть из грузовика. Как себя чувствует председатель?

Паламед присел на корточки, чтобы вместе с Камиллой проверить цифры.

– Если бы мы смогли проникнуть внутрь купола, это не имело бы значения, – сказала Кэм.

– Я не обеспечу такую навигацию, Кэм. Я не уверен, что кто-то вообще такое может. Я никогда не знаю, где я нахожусь в пространстве, а процесс выхода и входа будет сущим адом. Нам придется делать это на ходу. Гидеон выдала кое-что о внутренней планировке. Наш лучший вариант – это посадочная платформа, если мы сумеем к ней приблизиться.

Пирра прочистила горло.

– Командир, есть потери?

Ценой страданий вздохнула.

– Из огня да в полымя, – сказала она, – а оттуда в другой костер, а оттуда прямо в ад, где черти танцуют в огне и шлют тебя на хер.

– Ты всегда умела обращаться со словами, – признала Пирра. – Они повсюду или только в некоторых местах?

– Ктесифон стоит у входа в туннель и внутри него. Разведданных нет. Мы держимся хорошо, но через пару часов кончатся боеприпасы. У них там настоящая оргия, и мы не можем использовать взрывчатку, если не хотим обрушить туннель. А я не хочу обрушить туннель, потому что из него нет другого выхода.

– Принято, – кивнула Пирра.

– Это новый голос, – сказала архивариус, а Паламед весело ответил:

– Архивариус, это Пирра Две, и мы с Кэм полагаем, что она спасла нам жизнь. Пожалуйста, будьте с ней очень любезны. Шестой дом обязан Пирре Две всем, и бессрочно. Итак, – он постучал пальцем по стопке бумаги, – это все, что у нас есть. Командир, я хотел бы попросить вернуть Шестой дом обратно в грузовик. Беспокоиться о пространстве не стоит, это очень временно. Если вы хотите взять что-то с собой, скажите.

Командир шагнула вперед, на свет. Архивариус шагнула вместе с ней.

– Паламед Секстус, – сказала она, – как ты надеешься выбраться отсюда?

– Мы переправимся через Реку, – сказал Паламед, – я планирую доставить всех в Девять домов, а после завершения миссии – обратно в Шестой дом. Который, как вам известно, припаркован на экзопланете недалеко от звездной системы.

– Мальчик, ты фантазер или просто сошел с ума? – осведомилась Пирра. – Ладно, твоему рыцарю всю кровь выпустили, но ты-то?

– Я верю, что это сработает.

– А я знаю, что нет. Ты не сможешь пройти через Реку. Во-первых, тебя никогда этому не учили.

– Это сложно, – признал Паламед, – но, Пирра, я много времени провел в Реке. Я изучил ее, хотя и странным путем и неполноценно. Думаю, я смогу точно сориентироваться.

– Меня не волнует, чему ты научился в этом пузыре. Ты не ликтор, – сказала Пирра, – ты не сможешь отпугнуть призраков. Они разорвут тебя на куски.

– Не в этот раз, – весело возразил Паламед.

Нона почувствовала, что руки Пирры внезапно утратили всегдашнюю силу, и съехала вниз на пару сантиметров. Ей пришлось сказать:

– Пирра, ты меня уронишь. – И Пирра ее подхватила.

– Мне нужно, чтобы ты сказал мне, что совершенно уверен в плане, – потребовала Ценой страданий.

– На девяносто процентов.

– Докажи.

Паламед передал пачку бумаг обратно Ценой страданий и попросил:

– Мама, приведи Киану. Она мне нужна. И отцов Кэм…

– Нет, только Кики, – возразила Камилла, – только сестру. Они не… они не поймут, Страж.

Архивариус сказала весело и фамильярно:

– Ах, дела семейные? Командир, дадите мне руку? Вы сама замужем? А развод…

Паламед повел Камиллу в темноту, обратно к грузовику, где проснулась Нона. Пирра посмотрела им вслед дикими глазами и пошла за ними, хотя ее об этом и не просили. Нона схватилась за плечи Пирры. Она ничего не понимала.

Принцесса-труп сидела на краю кузова. Паламед ударил по тормозам кресла, и Камилла тяжело осела в нем. Даже во тьме туннеля Нона видела, что она в ужасном состоянии. Она была очень спокойна, но очень слаба, губы у нее потемнели.

– Нет. Никаких больше лекарств, – ясно услышала Нона ее слова, – я хочу соображать нормально.

Пирра вслепую усадила Нону, несмотря на ее предупредительный писк; Ноне очень не хотелось сидеть рядом с мерцающей белой фигурой мертвой Кирионы Гайи, которая наблюдала за происходящим с живым интересом зрителя на стадионе. Пирра отшатнулась от нее и упала на колени перед креслом и Паламедом. Протянула руки и взяла за руку сначала Паламеда, потом Камиллу. Ее лицо и действия выражали только тупое отчаяние.

– Я любила вас обоих, – сказала она, – не очень горячо. Не целиком. Во мне этого нет. Но я любила вас. В лучшем мире я сказала бы «как родных», но я не понимаю, что это теперь значит. Вы были моими… агентами. Дублерами того, чего у меня не бывало дольше, чем вы в состоянии даже вообразить. Поэтому я прошу: не надо этого делать. Пожалуйста.

Никто из них не ответил.

Пирра настойчиво продолжала: