Нооходцы: Cupri Dies (СИ)

— Здравствуй, девушка, — звонко сказал Танцор, улыбнувшись с неожиданной мягкостью. — Мои владения страшат тебя?

— Да… сэр, — выдавила Леви и тут же устыдилась этого «сэр», прозвучавшего крайне неуместно.

— Что ж, значит, ты не глупа. По словам Бунтаря, ты нуждаешься в учителе и не сможешь без него обойтись. Правда ли это?

— Я не знаю… Наверное. Меня учили, что духи сводят с ума таких, как я…

— И это верно. Знаешь ли ты, как спасается твоё племя?

— Нет…

— Становится глухим и слепым. Как только вы начинаете видеть истинное лицо мира, вам закрывают глаза — вместо того, чтобы научить вас смотреть, не отводя взгляд. Вам предлагают всю жизнь хлебать жалкие крохи силы из медных плошек вместо того, чтобы научить свободно дышать светом Вакан-Танки. Жив ли среди вас ещё хоть кто-то, кто помнит, как это делается?

— Она не виновата, Танцор, — сердито проговорил Кроцелл.

— А, не вмешивайся, — бросил хозяин парка, не повернув головы. — Зачем ты здесь, девушка? В тебе нет уверенности, нет решительности, да и храбрости совсем немного. Если бы я предложил тебе освобождение от мира духов, скажи, неужели бы ты не приняла бы его?

— Что… что вы имеете в виду?..

— Не каждый из тех, кому мир духов открывал свои двери, умел выдержать ритм Танца — и мы просто освобождали их от песен, которые причиняли им боль. Я мог бы сделать это и для тебя, если ты захочешь.

Над озером проснулся ветер, и спокойствие воды нарушилось лёгкой рябью волн. Помолчав немного, Танцор покосился в сторону Кроцелла и добавил:

— И именно об этом должен просить Бунтарь, если он действительно стремится защитить тебя.

Леви взглянула на Герцога, ожидая возражений, но тот лишь покачал головой:

— Я не думал о таком. Если Танцор знает, как избавить тебя от Дара, и ты выберешь этот путь, я не буду препятствовать.

— Да и зачем? — Хозяин парка язвительно ухмыльнулся. — Ты влип в сделку со смертным, и это явно облегчит тебе работу, разве нет?

Слова, которые показались Леви не более обидными, чем большая часть сказанного Танцором прежде, произвели на Кроцелла странное действие: его глаза сузились и ярко сверкнули, а лицо исказилось гримасой, в которой послушница с глухим удивлением опознала гнев.

— Я здесь не затем, чтобы терпеть твои насмешки, Танцор.

— А я здесь не затем, чтобы насмехаться над тобой. — Хозяин парка стал неожиданно серьёзен: даже из глаз улыбка бесследно пропала. — Мне известна Правда, которая велит таким, как ты, служить смертным; мне известна ваша мучительная жажда свободы; и, наконец, мне известно, что ты сам избегал ярма не одно столетие. Почему ты всё же подчинился, Бунтарь? Что ты получил взамен?

— Довольно!

— И впрямь. Я не ищу ссоры.

Вернув своё внимание Леви, Танцор снова скрестил руки на груди. Ветер дотянулся полупрозрачными пальцами до его волос, и свет Луны, освобождённой от туч, причудливо заиграл на бисерных шнурах.

— Что скажешь, девушка? Примешь моё предложение? Соглашайся, и все твои тревоги останутся позади.

— Нет.

Послушница сказала это очень тихо, но, кажется, её услышал весь парк. Деревья мгновенно прекратили перешёптываться, с поверхности озера исчезла рябь, и даже ветер будто споткнулся о собственный хвост.

— Нет? — Танцор вопросительно изогнул бровь. — Ты уверена? И почему же?

— Я не хочу этого. Не теперь.

Больше всего Леви боялась, что хозяин парка начнёт задавать вопросы. Он мастерски находил уязвимые места собеседников и поддевал их, будто сдирая свежую коросту с недавней ссадины; а причины, которые побудили послушницу отказаться, звучали бы отчаянно глупо…

Что открыть ему в первую очередь? То ли, что без постоянной симфонии окружающего мира она почувствовала бы себя лишённой слуха? Или, может быть, то, что лишь сейчас она начала ощущать своё сходство с великолепной Рэйен, которая не никогда одобрила бы трусливого бегства? Или о Бельторне, которому не верит, может быть, никто — только Леви?

— Не теперь? — На лицо Танцора вернулась мальчишеская усмешка. — Хорошо. Я ошибся: храбрости у тебя, пожалуй, достанет. Ты знаешь свои причины; беда в том, что я пока не знаю моих. Зачем мне браться за это дело?

— Я могу заплатить за её обучение, — вмешался Кроцелл.

— О, нет. — Танцор покачал головой. — От тебя я ничего не приму. За силу, предназначенную ей, она должна расплатиться сама. Что ты можешь мне предложить, девушка?

— Я… не знаю. — Послушница растерялась. — Что вам нужно?

— Очень многое. — Хозяин парка потёр подбородок. — Мне нужен помощник. Нужен спутник. Нужен тот, кто разделит мои цели. Я согласен посадить и возделывать злак, но я желаю получить долю от урожая, понимаешь?

— Кажется, да…

— Я хочу того же самого, чего хотят от своих послушников колдуны, угнездившиеся в этом городе и выпрашивающие у меня капли силы. Я хочу твоей верности и службы, Леви Дим, прозванная Мальвой.

При звуке собственного имени Леви почувствовала сильную дрожь во всём теле. Она обхватила свои плечи руками, чтобы справиться с этим приступом. Ветер менялся, и вместе с ним странным образом менялся её путь.

— Ты можешь отказаться. — Кроцелл мягко коснулся её спины. — Есть другие способы.