Нооходцы: Cupri Dies (СИ)

Существа из световых икринок безразлично огибали сжавшуюся в комок послушницу, а внизу, у самых корней, осколки мрамора играли в прятки. Цепь тёмных фигур, похожих на бейсбольные биты, пронзила рощу и исчезла в тумане, оставив след из неразборчивых шепотков, эфемерных, точно болотные огни. Никому из здешних обитателей не было никакого дела до Леви — судя по всему, они относились к ней, как к ещё одному духу.

Почему ей не удаётся отыскать путь? Разве связь с собственным телом не должна помогать? Какую музыку нужно расслышать, чтобы звёздная карта над головой, наконец, изменилась?

Нельзя поддаваться ни страху, ни удивлению… Нужно хранить Тишину. Пока внутри Леви царит покой, Ноо не сможет наложить на неё лапы.

Мерные ритмы сплетались вокруг и проходили сквозь послушницу, словно её не существовало. Один из них, бежавший откуда-то с вершины холма, особенно выделялся тем, что был ниже на целую октаву и быстрее: здешние мелодии звучала adagio(3), а этот упорно держал allegro(4), иногда оживляясь ещё больше и рассыпаясь дробными перестуками. У Леви возникло ощущение, что движущиеся камни тоже его слышат и здорово пугаются ускорений; часть из них пряталась под корни на самых быстрых моментах.

Через некоторое время стало ясно, что у низкого ритма есть ещё одна особенность — он звучал твёрдо, тогда как музыкальные фразы остального мира гасли и менялись ежеминутно. Леви ощутила любопытство: Танцор говорил, что духи не любят постоянства и, следовательно, то, что рождало этот ритм, было чем-то иным.

Соскользнув с дерева, послушница направилась к источнику. Трава постепенно становилась всё выше, и на ней распускалось то, что очень напоминало бы цветы, если бы не вспархивало и не перелетало с места на место каждые несколько секунд. Крылья цеплялись за стебли, и те нежно пригибались к земле. Туман слегка поблёк, и галактика в звёздном океане проступила ярче.

«Вот бы Нетусу всё это показать…» — неожиданно подумала Леви и плотнее обхватила руками многострадальную скрипку, остро чувствуя своё одиночество. Картинка ярко встала перед её внутренним взором: вот Бельторн порывисто закидывает голову и улыбается, пока в его глазах отражается плывущее небо, и выражение детской любознательности мягко окрашивает его черты.

«Пожалуйста, дождись меня, я скоро вернусь, и тогда…». Что — тогда?

Погружался ли он в Ноо хоть раз? Впрочем, если она сумела, то уж Нетус Бельторн точно справится. Они ещё увидят Туманность Андромеды вместе. Может ли Ассоциация Зар Шел Врадим вообще предложить что-то подобное?..

На вершине холма стояло тёмное сооружение, напомнившее Леви дольмены, виденные ею на фото в каком-то учебнике. Туманные змеи водили вокруг него хоровод, взмётываясь и танцуя под низкий ритм, звучавший здесь намного громче. Определённо, он тёк изнутри дольмена. Духи-цветы продолжали порхать там, где Леви только что прошла, но к сооружению не приближались: пространство упорядочивалось, и это внушало слабую надежду.

Если, конечно, дольмен не опаснее безразличных существ из рощи…

На всякий случай взмахнув крыльями, послушница приблизилась к сооружению. Высокие и плоские валуны подпирали друг друга верхушками, а на их поверхности виднелись мшистые узоры. В ямке у самого основания дольмена стояло что-то вроде плошки, из которой слабо курился чуть красноватый дым. Леви поняла: ни сооружение, ни благовония не возникли из ритмов Ноо.

У этого места есть хозяин.

— И да, и нет, — раздался из-за спины Леви ровный мужской голос.

Послушница обернулась — медленнее, чем ей хотелось бы. Всё-таки крылья стесняли движения.

Чуть ниже на холме стоял мягко улыбающийся мужчина среднего роста, одетый в потёртые джинсы и старое пальто, но совершенно босой. Он сошёл бы за какого-нибудь бездомного, если бы не аккуратно подстриженная каштановая бородка и крупная брошь в виде короны — кажется, золотая и ярко мерцающая бриллиантами на тёмном шейном платке. На плече незнакомца сидел крошечный кайман, лениво водящий мордой то вверх, то вниз, будто пытаясь рассмотреть Леви.

Мужчина поднял руку, чтобы погладить любимца; край незастёгнутого пальто чуть задрался, открыв длинные и узкие ножны, поблёскивающие от лака.

— Это веха, — сказал незнакомец, продолжая улыбаться. — Сделана такими, как ты, для таких, как ты. Здорово придумано с крыльями, но наверху бытие слишком неплотно: никогда заранее не ясно, куда вылетишь.

— Вы меня знаете? — невежливо и недоверчиво осведомилась Леви, уставшая бороться со своими эмоциями.

— И да, и нет, — повторил незнакомец, склонив голову набок.

Кайман повернул морду в сторону и всхрапнул. Послушница напряглась, улавливая собственную мелодию странного пришельца, но ничего не вышло. Её не могло не быть, и в то же время незнакомец кутался в такую глухую тишину, что у Леви не осталось сомнений — он скрывал свою сущность.

— Зови меня Драчуном. А как я могу называть тебя?