Нооходцы: Cupri Dies (СИ)

«Нет, не выдержишь, Нетус Бельторн, куда тебе?».

— Выдержу, конечно. Первый раз, что ли.

— Может, всё-таки отлежишься хотя бы эту ночь?

Я оттолкнулся от стены и начал новый круг по лужайке. Ступни натыкались на ещё не затоптанную траву и потихоньку замерзали; никогда не думал, что это ощущение может меня обрадовать.

— Не хочу тратить время. Если я позволю себе валяться, то упущу свой последний шанс.

— А ты не потеряешь больше, если снова сляжешь?

Остановившись неподалёку от Терри, я размялся. Нет, серьёзно, моё самочувствие можно было бы назвать нормальным, если бы не мелочи в виде проблем с координацией движений, лицом и самолюбием. Нельзя расклеиваться, только не сейчас…

— Терри, это всего лишь магия, а не восхождение на Эверест. Я переживу.

— Ну, как знаешь. Я тебе не любящая бабушка, чтобы отговаривать. Эй, что смешного?..

Чёрт подери, лучших слов он выбрать просто не мог. Я понимал, что выгляжу, как сумасшедший, но меня рвало хохотом до тех пор, пока в лёгких не кончился воздух.

— Да ты не в себе, парень.

— Ага. Самое подходящее состояние для того, что мы с тобой сейчас сделаем. Соль ещё осталась? Тащи.

Очертания городских крыш маячили в холодной дымке на порядочном расстоянии. Что-то кружило в воздухе — манка вроде снега, но ещё не снег — а с моих губ срывался пар. Прохладная осень, обычно в это время теплее.

Закурив, я стиснул сигарету зубами и попытался зажмуриться. Правый глаз с готовностью погрузился в темноту, а веки на левом едва шевельнулись. Отчётливое напряжение в скуле и губах — точно кто-то заставляет меня неприятно ухмыляться против моей воли…

В зеркало я, разумеется, так и не посмотрел.

— Эй, — позвал Терри, — а где рисовать основу? Прямо на земле, что ли?

— Нет, — ответил я, оборачиваясь. — Как ты представляешь чёткий Триангулум на траве? Нужно что-то вроде полотнища.

— Где я возьму полотнище?

— Стащи простыню с кровати. Триангулум для этого ритуала нужен побольше, чем вчера.

Не говоря ни слова, самоучка исчез в трейлере. Мне стало стыдно за собственную резкость, но ненадолго.

Солевые линии мутно поблёскивали, перемигиваясь с воздушной изморосью. Пока Терри возился с уголками треугольника — основой, которую предстояло заполнить — я развернул блокнот, сунутый в карман ещё утром. Нужный мне ритуал носил неброское название «Линза №5» и предназначался для доступа к памяти предметов; я второпях срисовал его три года назад, рассчитывая использовать, чтобы доказать свою невиновность…

Потратил месяц, а подходящей улики не нашёл, потому что дурак. Глупо было даже надеяться. Только очень оптимистичный убийца не заметёт самый явный свой след.

— Нетус, а дальше?

Я протянул Терри блокнот:

— Видишь эти строки? Мне нужно, чтобы каждая из них заполняла один из трёх секторов, пока в нём не кончится свободное пространство. Вычерчивать справа налево, против часовой стрелки. А я пошёл за резервуарами.

Джон Ди, первый из Ангелов Её Величества — наших коллег с Британских островов — потратил много лет, чтобы изобрести язык, на котором практики могли бы говорить с пространством и не становиться жертвами безжалостного естественного отбора. Без меди и енохианского алфавита выживали сильнейшие, а не умнейшие; может, это и оздоравливало наше сообщество, только развитию никак не способствовало. У мага, который впускает lumen naturae внутрь себя, нет ресурсов сознания на эксперименты и наблюдение.

Ангелы Её Величества плотно застряли в прошлом и смотрели на Ассоциацию, как на блудного сына, который однажды непременно вернётся под крыло королевы. Леди Вендева Бельторн совершенно не переносила встречи с ними и ненавидела, когда они оказывались правы хотя бы в мелочах.

Но мы были бы идиотами, если бы вместе с водой выплеснули ребёнка. Медные резервуары и ангельский алфавит — а на деле шифр, разработанный в сотрудничестве с кем-то из Герцогов — позволили детям со средним и слабым восприятием не сходить с ума, а вырастать в уважаемых практиков.

Вернувшись из трейлера со своей медью — двумя антикварными кувшинами, и индийским божком — я обратил внимание на то, как старательно Терри копирует каждый символ из моего блокнота. Тоненькая струйка соли сыпалась из его горсти, складываясь в так называемое «воззвание». Самые простые ритуалы состояли из трёх строф и в качестве основы использовали Триангулум. Те, что посложнее — Циркум, который легко делился на большее количество частей.

Но суть оставалась одна, и краеугольным её камнем был Принцип Трисмегиста — «Что вверху, то и внизу». С чего всё началось — с курицы или с яйца? Зажигают ли огонь капризные Стихиалии, как думали наши далёкие предки, или сам огонь порождает духов?

Каждое явление в подлунном мире оставляло отпечаток в плохо исследованном, но от этого не менее реальном пространстве Ноо. И мы уже множество раз убеждались: созидая отпечаток, мы можем создать само явление. Вычерчивая ритуальный узор, мы утверждаем: то, чего мы желаем, уже состоялось. А lumen naturae — неоспоримый аргумент нашей правоты.

Главное, чтобы его хватило. Я расставил резервуары по углам треугольника.