Нооходцы: Cupri Dies (СИ)

— Нет уж, спасибо, — пробурчала старушка. — Ещё не хватало таких симпатичных девчушек от дел отвлекать. Сама дойду.

С этими словами пожилая леди поправила очки, и Леви почувствовала такую дурноту, что ей пришлось опереться о фонарный столб.

Жест. Этот жест выглядел слишком знакомо. Глаза были другими — не чёрными, а голубовато-серыми — но их выражение, этот напряжённый, слегка колючий прищур…

— Я помогу вам спуститься. — Мисс Клинг подошла к старушке и протянула ей руку. — Хватайтесь.

— Не стоит. — Та ловко отстранилась. — Спасибо, мисс. Я ещё крепка, хе-хе. Пройдусь, разомну ноги старые…

«Да я просто помешалась, — думала Леви, ошеломлённо провожая глазами пожилую леди. — Разве такое вообще возможно? Надо выбросить его из головы, это похоже на болезнь…».

Завтракая с наставницей в ресторанчике на Саффрон Роуд — он носил имя «Шафрановый поцелуй» — Леви приободрилась. Выдержанный в светлых тонах интерьер, стены и потолок, увитые искусственным плющом, и небольшие люстры, напоминающие по форме кусты роз. Тёплые оттенки мебели и приглушённого освещения создавали приятный контраст с пасмурным днём, оставшимся за порогом «Шафранового поцелуя».

Душистый травяной чай и оладьи оказались вполне приличными, и внутренний маятник Леви постепенно прекращал раскачиваться. Тревога стихала.

— Скажите, мисс Клинг, а леди Вендева скоро приедет? — спросила послушница, когда им принесли второй чайник. — Она ведь будет присутствовать на моей Инициации?

— Разумеется, — отозвалась наставница, вытирая пальцы узорной салфеткой фисташкового цвета. — Но она не любит приезжать на весь месяц, так что, скорей всего, её стоит ждать дня за три-четыре до церемонии. А почему ты спрашиваешь, птенчик?

— Просто так. — Леви пожала плечами. — Я столько о ней слышала… очень хочется познакомиться, вот я и…

—Неудивительно. — Мисс Клинг усмехнулась. — Да, леди Вендева — личность потрясающая. И для своих лет она весьма… крепкая дама. Неприятности — если ты понимаешь, о чём я — подкосили её гораздо меньше, чем мы боялись. Печально только, что у неё нет преёмников. Род Бельторн управлял Ассоциацией три столетия, но на ней эта традиция, скорее всего, прервётся. Но, в конце концов, мы живём в двадцатом веке. Она сама выбрала мистера Тансерда своим наследником. Я… я даже завидую стальному характеру леди Вендевы. Не уверена, что у меня хватило бы твёрдости на её месте.

Ясно: поговорить с главой Ассоциации получится вряд ли, а если и получится — то смысла в этом не будет.

Чтобы объявить своим преемником другого человека, она должна твёрдо верить в вину Нетуса.

Леви прикусила губу от досады и поспешила скрыть эмоции от наставницы за другой фисташковой салфеткой. Да здесь и впрямь сложные интриги, и Нетус был совершенно прав, отослав её. Она лишь послушница, которая не умеет даже чувствовать lumen naturae…

И не существует ни малейшей вероятности, что она научится этому в ближайшее время. А жаль… Возможно, если бы ей оставили хоть возможность посещать библиотеку без присмотра…

— Я отойду на минутку. — Наставница поднялась, тщательно проверяя каждую складку на юбке.

Леви кивнула ей, почти не обратив внимания — так её поразила эта неожиданная мысль. Да как она может об этом думать! Любая практика до Инициации гибельна для послушников… если её поймают, о посвящении можно будет забыть навсегда…

Да она с ума сошла! Только недавно её возмущало, что правила Ассоциации нарушил кто-то другой, а сегодня она сама почти готова это сделать! Может быть, Нетус как-то воздействовал на неё своей магией, может, он изменил её…

Сдержанный смешок, очень похожий на материнский, звякнул над ухом настолько ясно, что послушница невольно оглянулась — не стоит ли Рэйен за спиной. Но там, конечно же, никого не было, а голос матери, голос отражения из зеркала, снова заговорил где-то глубоко в её собственной душе:

«Воздействие, дорогая коллега, несомненно имело место. И изменения, вызванные им, мы можем зафиксировать с полной уверенностью в их происхождении. Вот только магия имеет к ним весьма малое отношение, хоть люди и пытаются называть волшебством совершенно естественное межчеловеческое влечение».

От этих мыслей у Леви запылали щеки, да так сильно, что она оставила столик без присмотра и метнулась следом за наставницей в уборную, где намочила ладони холодной водой и приложила их к лицу.

Она должна — нет, просто обязана — перестать думать о Нетусе Бельторне. Это так… не вовремя, так бессмысленно и опасно, и ему сейчас совершенно не до неё, а она никак не может помочь, и значит, не должна путаться под ногами…

Молодая послушница сунула голову под кран целиком, вызвав этим возглас изумления у мисс Клинг, появившейся из ближней кабинки.

…Наставница разрешила Леви побыть наедине с собой только вечером, после двух сеансов медитаций и очередного повторения планетарных влияний. Город за окном уже потемнел и замерцал разноцветными искрами, ветер стучался в стёкла и предвещал ухудшение погоды, а послушница чувствовала себя выжатой, как лимон. Сказывалась предыдущая бессонная ночь.