Нормандский гость

— Так ты один из них? — с любопытством спросил всадник. — Тогда я ничему не удивляюсь, даже твоему чужому языку. Наш король Карл был прав, выдав за вашего вождя свою дочь. С таким народом надо жить в мире. Об этом не мешало бы помнить моему брату, а он вместо этого питал к вам вражду. Не ополчись он против меня, я дал бы ему братский совет. Но теперь слишком поздно. Жаль, я не успею дать этот совет племяннику Людовику... Но мой брат умер как воин, как франк, и я не опозорю славного рода Каролингов, униженно вымаливая себе на коленях жизнь. Такова моя молитва. А теперь бей! — Он смело взглянул врагу в глаза и скинул кожаный панцирь. — Ты увидишь, как умеют умирать потомки Карла Великого. Бей сразу, без промаха! Не хочу мучиться. Я и так страдал всю жизнь, довольно с меня... Ну! Чего же медлишь? Ведь я не прошу пощады.

И он опустил голову, подставляя её под удар.

Но великан медлил. Брови его сошлись на переносице. Опершись одной рукой на меч, он подбоченился другой и пробасил:

— Подними голову. Вот так. А теперь запомни: Можер Нормандский воюет только с врагами своего народа, но даже с ними он никогда не поднимал руки на безоружного. Тем более, если подумать хорошенько, никакой ненависти у меня к тебе нет. Даже появилась жалость. Ну да, ведь ты теперь пойдёшь пешком, а я — верхом на твоей лошади.

— Ты оказался сильнее, и я смиряюсь, — вздохнул всадник. — Франк, как и церковник, всегда уважал силу. И никогда не оставался в долгу. Сегодня ты подарил мне жизнь, хоть и отнял коня. Когда-нибудь я верну тебе долг. Помни, это сказал брат короля. А теперь прощай.

И он повернулся, собираясь уходить.

— Брат короля? — будто гром за его спиной прогрохотал.

— Что тебя удивляет? — послышалось в ответ. — Я ведь говорил, что являюсь потомком Карла Великого.

— Так ты брат короля? — повторил нормандец. Казалось, его удивлению не будет границ. — Какого же именно? Уж не Лотаря ли? Ну да, ведь ты говорил: Людовик — твой племянник!

— А я его дядя, сын короля Людовика Четвёртого.

— И тебя зовут?.. Постой... Уж не Карл ли Лотарингский? Ведь у Лотаря больше нет братьев.

— Я герцог Нижней Лотарингии Карл, ты угадал верно. Но что из того?

— Клянусь шлемом моего славного прадеда! — вскричал нормандец и, подойдя к герцогу, от души хлопнул его по плечу, отчего тот, охнув, присел. — Хорошая же встреча произошла у нас с тобой! Кто бы мог подумать! Вот и не верь после этого в силы небесные!.. А знаешь ли, кто я?

— Да ведь ты говорил — норманн. Не пойму только, что ты здесь делаешь, на границе Вермандуа, да ещё в таком одеянии.

— Сейчас поймёшь. Я граф Можер, сын Ричарда Первого, герцога Нормандского!

— Судя по одежде, ты такой же сын Ричарда, как я — папа римский Иоанн, — скептически протянул Карл.

— Не веришь? Так знай же, что я прибыл сюда из Нормандии, чтобы повидаться с тобой и предложить свои услуги. Отец послал меня. «Довольно, — сказал, — бездельничать в замке, отправляйся в помощь Карлу Лотарингскому. Я его должник. Однажды он спас мне жизнь». Ты должен помнить, герцог, это происходило где-то здесь.

— Помню, словно это было вчера, — кивнул Карл. — Ренье и Ламбера, потомков могущественного лотарингского властелина, лишили прав на наследство — владения в Эно. Император Оттон — вот зло всему. Лотарь, узнав об этом, вызвался помочь братьям и отправился в поход на Лотарингию. Я не отговаривал его, понимая бессмысленность своих попыток. Он не стал бы меня слушать. Он вообще не считался со мной как с братом и смотрел на меня свысока. К тому же Лотарингия была для него лакомым кусочком, ведь это родина Пипина Короткого, нашего предка, основателя династии. Как было упустить возможность отобрать у Арденнов, сторонников Оттона, родовые владения Каролингов? Лотарь и меня, как брата, пригласил в поход, хотя для всех я был никто — король без королевства, без поста, без епископского благословения. Даже без места и определённого рода занятий. Лотарь один забрал себе всё, я же остался нищим. Непонятно, на что он надеялся, ведь Оттон был силён, его не свалить. И всё же он попросил помощи у Ричарда Нормандского.

— Какого чёрта было моему отцу ввязываться в эту свару? — недовольно проговорил Можер. — Пусть бы сами ломали друг другу шеи.

— Видимо, потому что Лотарь постоянно с ним враждовал. Ричарду представилась возможность поквитаться за нападки на его земли. На это и рассчитывал Оттон. Армии встретились под стенами Монса, в Эно. Сражение было жестоким, норманны дрались как львы, и нам не удалось захватить город. Тогда-то и ранили твоего отца. Его уже хотели взять в плен, но я вырвал Ричарда из рук союзников Лотаря и передал норманнам. Они увезли его домой, в Руан. Узнав об этом, брат выгнал меня прочь. Причину к тому нашёл ещё одну: обвинил меня в оскорблении его жены, когда я уличил её в любовной связи с ланским епископом. Так я стал изгоем, хуже самого недостойного воина. Но история с твоим отцом дошла и до императора, и он, извечный враг Лотаря, сделал меня герцогом Нижней Лотарингии.