Нормы налогового права

Критерий определенности правовой нормы как конституционное требование к законодателю был сформулирован Конституционным Судом РФ в Постановлении от 25 апреля 1995 г. по делу о проверке конституционности статьи 54 Жилищного кодекса РСФСР146. В дальнейшем Суд неоднократно указывал на конституционное требование ясности, четкости, определенности и недвусмысленности именно налогово-правовых норм: «Общеправовой критерий определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы вытекает из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом, поскольку такое равенство может быть обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования нормы всеми правоприменителями. Неопределенность содержания правовой нормы, напротив, допускает возможность неограниченного усмотрения в процессе правоприменения и неизбежно ведет к произволу, а значит – к нарушению принципов равенства и верховенства закона»147. В другом постановлении Судом сформирована позиция о том, что «законы о налогах и сборах должны содержать четкие и понятные нормы с тем, чтобы не допускалась неопределенность в их понимании и, следовательно, возможность произвольного их истолкования и применения. … Формальная определенность налоговых норм предполагает их достаточную точность, чем обеспечивается их правильное применение»148.

По верному замечанию Г.В. Мальцева, норма права есть требование должного, в котором выражена определенная степень обобщения и конкретности предписываемого поведения; т. е. юридическая норма представляет собой «некий усредненный вариант между «слишком общим» и слишком конкретным»149. Рассматривая проблему оптимальной обобщенности нормы, Р. Давид обращает внимание, что равновесие между применением нормы в конкретной ситуации и общими принципами права в романо-германской правовой семье «не обязательно должно быть одинаковым во всех отраслях права: большая конкретизация желательна в таких отраслях, как уголовное или налоговое право, где стремятся максимально сократить произвол администрации. Напротив, большая степень обобщения бывает необходимой в некоторых других отраслях, где нет нужды так строго навязывать жесткие юридические решения»150.

Таким образом, несмотря на общеправовое требование определенности, степень конкретизации правовых норм в отраслях права неодинакова и обусловлена различными обстоятельствами. Чем более конфликтна сфера отраслевого регулирования, чем значительнее в ней удельный вес императивных норм, а также обязываний и запретов, процедурных и процессуальных форм, чем существеннее участие государственно-властных субъектов в социальных взаимодействиях, тем выше требования формальной определенности, предъявляемые к отраслевым нормам права.

Налоговое право, в силу целого ряда причин, относится к наиболее детализированным отраслям российского права. Требование определенности не просто провозглашено здесь доктринально и признано судебной практикой, но прямо и непосредственно закреплено Законом: «Акты законодательства о налогах и сборах должны быть сформулированы таким образом, чтобы каждый точно знал, какие налоги (сборы), когда и в каком порядке он должен платить» (п. 6 ст. 3 НК РФ). Более того, именно в сфере налогов и сборов установлен важнейший принцип-презумпция: все неустранимые сомнения, противоречия и неясности актов законодательства о налогах и сборах толкуются в пользу налогоплательщика (п. 7 ст. 3 НК РФ). Чем объясняется такое повышенное внимание к определенности норм именно налогового права? На наш взгляд, это во многом обусловлено высоким конфликтным потенциалом налоговых взаимодействий. Остановимся на этой проблематике подробнее.