Носчик шкур

Бабетта умолкла. Ее маленькие глазки впились в темный дверной проем за спиной Девида.

Девид тоже посмотрел туда и узрел нечто непонятное: мохнатое животное стояло на двух ногах и драло руками стену.

— Фу, Барон, нельзя! — закричала Бабета. Мохнатый зверь исчез.

— Иногда он ведет себя по-кошачьи. — объяснила Бабетта.

— Кто?

— Собака моя. — раздраженно буркнула Бабетта и пошла в дом.

Девид обмер.

Как ему ни стало жутко, оставаться долго вне дома он не решился. Солнце скоро уйдет за лес, мрак окутает все. И праздничная ночь даст силу привидениям.

4

Когда стемнело, Бабетта позвала гостя к столу. Сидя в тесной кухоньке, Девид то и дело оборачивался на дверь. Больше ни собаки, ни двуногого зверя ему на глаза не попадалось. С опасением Девид попробовал предложенный напиток из тяжелого кувшина.

Сначала он только пригубил и поморщился. Затем выпил кружку залпом. В нем оказалось горячительное. Теперь тени и сгущающийся сумрак, что проникал в комнату, не пугали Девида, и он голодный жадно хлебал суп. К тому же неторопливый разговор с Бабеттой оказался к удивлению занятным. От погоды и предстоящей суровой зиме, вскоре она перешла к более близкому времени.

— Сегодня была особенная ночь. — с усмешкой выпалила вдруг Бабетта. — Я даже не очень то и удивилась, когда увидела тебя на клумбе. Больше испугалась.

— Чем же она особенна? — Девид сделал вид, что слова "испугалась" его не тронуло.

— Сны сбываются.

— Сны?

— Да, те, что приходят в ночь перед днем всех святых не просто сны. Они связывают нас с будущим. Скажи, мистер Димьен, вот что Тебе сегодня снилось?

— Ну-у, что-то снилось. Не помню. Все как в тумане… Неприятный сон.

— А мне ты приснился. И вот ты передо мной сидишь.

— Не может быть! Вы видели кого-то другого. Да и сон невозможно запомнить во всех деталях. Это ведь сон! — не поверил Девид.

— Вещий. Такие сны сбываются.

Девид задумался, прежде чем спросить.

— А если мне приснился, скажем, уже умерший человек? Что это означает?

— Только то, что он являлся к тебе.

— Когда?

— Ночью.

Глаза Девида округлились.

— Но ведь… Духи, они в другом мире. Как могут…

— А, например, сегодня?

— С-с… — Девид отлично помнил, какая сегодня будеь ночь. Никакой алкоголь не выбьет этого из его головы. В возникшей неуютной паузе послышались осторожные звуки из-под стола.

— Мыши под полом. — пояснила Бабетта, отметив испуганный взгляд Девида. — Чуют холода вот и ищут укрытия. Я против них не возражаю. Ведь их ничего не берет. Жаль только запах трудно выветривать.

Тихое стрекотание снизу перешло в тонкий потусторонний звук, напоминающий скрежет. Должно быть, сейчас маленькие когти царапали доски. Девиду представилась эта мышь, висевшая кверху ногами на изнанке половой доски чем-то отвратным и скользким. Между щелями досок Девиду померещился тусклый отблеск, какой мог дать пустота бесцветных глаз насекомого.

"Ведь врет, — помыслил Девид, — там крыса гнездится. Она и в кухню нору себе давно прогрызла. Вон сколько овощей под столом свалено. Таскай — не заметит."

Он поморщился и поспешил отогнать дурные образы и пригубил стакан. Пойла в нем не осталось, и Девид с разочарованием облизал губы.

— А в городе чего говорят? — выпучив один глаз, склонила голову Бабетта.

Девид пожал плечами.

— Говорят? По поводу чего?

— Обо мне, конечно же.

— О Вас? — удивился Девид. Его обескураженное выражение развеселило Бабетту.

— Да-а. Значит, еще побаиваются. — и желая произвести впечатление закивала. — Люд говорит, что я деда, супруга своего Уила, убила. Задушила. Он неходячий был. Вереск горел, и он от дыма и удушился. Ха.

Девид сидел ни жив, ни мертв и во все глаза одурманенные питьем пялился на морщинистую улыбку.

— Говорят, что стал он неупокоенной душой и тут шлятся. Ну как, слыхал такое?

Девид только и смог коротко мотнуть головой.

— Ну точно, бояться. А… а про то, что душа его может в тело вернуться, коли оно еще теплое, говорят? — черный зев рта искривился в оскале. Это была улыбка, но дряблые щеки превратили ее в недовольную рожу.

— А бывшая соседка моя ляпнула, будто дед мой шкуры зверей одевает и шастает по округе. — глаза Бабетты горели темным пламенем плиты. — И в ее шавку облезлую залез и давай хулиганить.

Пораженный Девид не мог понять, что случилось со старухой? Почему она рассказывает это ему?

— Ну?

Бабетта ждала ответа, а Девид был не в силах вымолвить хоть слова. Разум его обволокло словно туманом, и то, что следующие слова, выпаленные беззубым ртом, были угрозой, сообразил только на кушетке:

— Если лжешь мне, я узнаю.

5

Свеча оплакивала восковыми слезами свою приближающуюся смерть. Никто не смотрел на слезы, трепыхающийся огонек и тем более жалел их. Девид, притаившись, вглядывался в тусклые оклики света на грани тьмы. Вдруг там прячется некто? Лохматый, с согнутой спиной, Уил или Барон. Или даже сама ведьма. И боялся.

«Что говорят? Говорят?» — всплывал в памяти Девида веселый до безумности голос старухи. — «Ничего про то, что ты убийца!»