Носитель Z-32

Устроившись поудобней, Ваха положил перед собой АКСУ, снятый с предохранителя и переведенный на одиночные. Положил он его так, чтобы удобно было схватить в любой момент, и только после этого принялся раскладывать продукты. Гастрономическое удовольствие можно получить как от хорошего стейка, так и от сухого печенья с толстым слоем армейской говяжьей тушенки с кусочками застывшего в желе мясного сока. В ход шло все. Оливки, консервированная ветчина, крекеры. Однако всего этого Вахитов съедал немного, осторожно, понимая, что резкий переход от капельницы к жирной и соленой пище ни к чему хорошему привести не может. От воды-то, уже начинало подташнивать, но откуда брать силы?

Насытившись, Ваха попытался прикинуть, как ему быть дальше. Его гостевание в этих хоромах рано или поздно подошло бы к концу, а ползать в темноте, по коммуникационным туннелям опять, совершенно не хотелось.

Кабинет был совершенно нетипичный, какой-то замкнутый, как личный кокон. Ни документации в нем не было, ни личных записей, ни так необходимой сейчас карты комплекса или какого-нибудь супер-ключа, который бы отпирал все замки. В кино бы сейчас отыскалась такая суперкароточка, или кнопка вызова звездолета, а тут, только крошки по ящикам.

Как бы не силился Ваха, но глаза слипались. В кармане оставался последний шприц с транквилизаторами, но его следовало приберечь для финального рывка. Глаза сомкнулись, и он провалился в неспокойный сон. Снился ему то бункер, тот самый, в котором он провел долгие месяцы в одиночестве, то всплывала ухмыляющаяся рожа Зураба. Бандит скалился, матерился и, похоже, чем-то был очень доволен. Потом приснился тот самый дед, что так настойчиво прессовал его в сознании. Он появился из темноты, отмахнувшись с легкостью от призрачных щупалец невиданного монстра, подошел и взглянул в глаза. Взгляд его, проницательный, острый, пронизывал до мозга костей, до души дотягивался, врезаясь в нее немытыми пальцами. Дед постоял немного, а потом ударил по голове, все вокруг на секунду замерло, а затем содрогнулось. Дед покачал головой и ударил снова, и вновь мир дрогнул и заходил ходуном. Боли Ваха не испытывал, а вот ощущение было странное.

Открыв глаза он с удивлением понял, что все еще сидит в кресле, а за дверью кабинета кто-то панически вереща, подбирает ключи. Схватив со стола автомат, полковник занял позицию, между столешницей и книжным шкафом, наведя ствол оружия на выход. Приготовился…

… и тут грохнуло снова, да так, что лампочки мигнули.

«Бомбят» или еще что похуже, пронеслось у него в мозгу. В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появились двое. Дульная вспышка расцвела как бутон, ствол автомата дернулся, и парень в черном костюме, припал на колено, а затем совершив неимоверное усилие исчез за дверью. Второй, в белом халате, выпучив от страха глаза, застыл в оцепенении, как олень в свете фар. Взлохмаченные волосы, испачканный в чем-то черном рукав, страх который можно ощутить физически. Это был Зулус, собственной персоной.

Снова рвануло, Зулус заскулил и попытался скрыться, однако Ваха не сплоховал и несколько свинцовых пчел смачно шлепнули по стенке коридора.

Грохнуло, осела пыль. Вахитов осторожно выглянул, но признаков раненого не было. Куда тот мог подеваться в этом замкнутом пространстве, разве что в пыли спрятался.

— Внутрь, — рыкнул Ваха. — Дверь закрыть.

Зулус послушно закивал, юркнул в кабинет и захлопнул за собой дверь. Куда только спесь делась, и повадки хозяина мира. Под стволом автомата эту шелуху сдуло мгновенно.

— Что происходит?

— По нам стреляют! — Глаза Зулуса увлажнились. Казалось, что этот взрослый, образованный человек, разменявший пятый десяток, готов разреветься как маленькая девочка.

— Из чего же можно так шмалять по подземке вашей?

— А я почем знаю. — Зулуса затрясло мелкой дрожью.

— Ну?

— Не убивай!

— Не убью, если будешь лапочкой. Кто с тобой был?

— Только я и начальник охраны. — Вирусолог кивнул на лежавший на полу труп в черном. — Остальных отгородило. Балка в переходе не выдержала, и завалило коридор.

— Да кто по вам бьет-то?

— Борей… — последнее было произнесено на выдохе, и после этих слов у Зулуса будто заряд закончился. Он просто сполз тихо по стенке, и затих. Запахло весьма специфически. Вахитов осторожно подошел к нему, пинком положил на пол, охлопал, как мог, предварительно приставив ствол к затылку. Брезгливо поморщился. Обделался король мира, самым натуральным образом. Но радовало, наши на подходе. Из чего так вообще можно лупить в современных условиях? Нет же у них бомбардировщика или артиллерии? Или все же есть? И почему так в молоко лупцуют? А если заденет? А может и рассчитано все это на то, что именно заденет. Четыре этажа, как никак. Тут постараться надо.

После пятого удара вырубился свет, и все вокруг вновь погрузилось в темноту. Слышалось только сиплое дыхание Зулуса, да какой-то шорох в перекрытиях.

— Дернешься, пристрелю. — Жизнерадостно пообещал Ваха вирусологу, — и пусть тебя не смущает что освещение нулевое. Мне отсюда все слышно, и не советую проверять, как я стреляю на звук.