Ностальгия по осенним дождям

— Вот так… — гуднул он на низких нотах. — Сейчас были у нас начальник райсельхозуправления и представитель из области. Навтыкали нам по высшему разряду. А вы говорите…

Досталось Владимиру не только за семена, но и за то, что он, главный агроном, не смог по памяти доложить, сколько каждая машина вывезла сегодня зерна на элеватор. А когда подъезжали к совхозу, на глаза начальству попался тракторист, пахавший без поворотных полос…

«Вот вы были сегодня в отделениях. А что конкретно предприняли, чтобы там все завертелось? Чтобы больше зерна на элеватор было вывезено, чтобы семена быстрее засыпались…»

И напоследок:

«Чтобы в трехдневный срок семена полностью были засыпаны, иначе разговор будет продолжен в другом месте!»

Директор совхоза пытался было вступиться за своего главного агронома, но ему не дали говорить, а велели тут же написать приказ: главному агроному — строгий выговор…

Когда к шести утра мы с Дроздовым подъехали на зерноток второго отделения, там уже скопилось несколько машин в ожидании загрузки. Дроздова тотчас окружили сердитые, невыспавшиеся водители.

— Владимир Иваныч, да что ж это такое?

Из шести погрузчиков работал только один. Остальные простаивали или были неисправны. Дроздов повел очередные переговоры с заведующим зернотоком:

— Почему семена не завозятся в склад?

— Дак людей нетука!

— Вон же городские подъехали!

— Дак склад закрыт!

— А где кладовщик?

— Дак я ж его не караулю! — и кепку на глаза.

Садимся в машину и едем искать кладовщика. По счастью, он был дома, сидел на крылечке и курил.

Минут через пятнадцать склад открыли. Теперь надо было запустить очистку. Выбрав из кучи решет две пластины, Владимир отнес их к вороху семенной пшеницы.

— Действуй! — приказал Дроздов заведующему зернотоком. — Запускай очистку!

Тем временем на зерноток явился наладчик, запустил второй погрузчик.

Я намекнул Владимиру, что неплохо бы перекусить. Он подумал, подумал и махнул рукой:

— Ладно, поехали!

Через полчаса вернулись. Очистка не работала. Владимир от души матюгнулся и бегом припустил к погрузчикам, возле которых, мешая друг другу, толклись городские. Минуты через три очистка заработала.

Затем Владимир распорядился, чтобы единственный на току самосвал во-зил сегодня только семена. Исключительно только семена. На наших глазах он сделал пять ездок от семенного вороха к хранилищу.

Владимир решил посмотреть, как подсыхают в поле валки: два дня назад прошел небольшой дождь — не пора ли уже снова их подбирать. Отлучились буквально на полчаса, а когда вернулись, зав. зернотоком уже успел распорядиться, чтобы самосвал загружали зерновыми отходами.

К пяти вечера в хранилище было завезено около двадцати тонн семян. Мизер. А после пяти городские уехали, и зерносклад остался без рабочей силы. Управляющий бегал по домам, зазывая женщин на зерноток. Взмыленный, потный, в белой помятой широкополой шляпе и зеленом брезентовом плаще до пят — ну совершенный персонаж из какой-нибудь кинокомедии! Директор совхоза, по словам Дроздова, «выписал» его откуда-то из-под Оренбурга.

Владимир вполуха выслушал его оправдания. Мрачный, сосредоточенный, со скрещенными на груди большими тяжелыми руками, он в эти минуты смахивал на полководца, который, понимая, что проигрывает сражение, все еще надеется на какое-нибудь чудо.

И вот последняя спасительная мысль:

— Едем к Гончаренко!

По дороге легкой рысцой трусила лошадка. В бестарке, свесив наружу ноги, полулежал одетый в выпачканную глиной спецовку мужчина лет тридцати.

— Здоровеньки булы, Владимир Иванович!

— А мы к тебе, Виктор Никифорович! Зашиваюсь с семенами. Помоги! Людей надо организовать и вообще…

Гончаренко смущенно улыбнулся:

— Та шо ж я буду подменять управляющего?

— А как коммунист! — нашел нужные слова главный агроном.

— Рази шо так, — согласился Гончаренко и, словно уже давно был в курсе всех свалившихся на главного агронома неприятностей, без единого уточняющего вопроса начал прикидывать на пальцах: — Петро пидэ… Нина пидэ… Галя на работе… Кучумовапидэ… Клава не станет отказываться, но слабая… Оля… Маруся… Восемь чоловик хватит? Колы попереминке машины загружать, будэ усё идты и будэ усё справно…

Вскоре он уже распоряжался возле зерносклада:

— Цэй погрузчик малэнький так поставить и сыпать у стороны. А у того вал погнут, можее травму зробыты… Электрик дежурный е? Чтоб свет ночью был… У того транспортера трэба ремень ушить, вин нэ тянет…

Кивнув в его сторону, Владимир сказал мне:

— Редкий талант у мужика. Теперь я спокоен: если Гончаренко взялся помочь — семена будут засыпаны. До недавнего времени был управляющим, так я горя не знал с этим отделением.

— А что случилось?

— Глупая история, вспоминать неохота…

Позднее я узнал от других людей, что за история приключилась с Гончаренко. Один пьяница в посевную прихватил два мешка семенных отходов. Директор поехал по свежему следу и поймал пьянчужку с поличным, а заодно под горячую руку прогнал Гончаренко в объездчики: что, мол, за управляющий, если у него из-под носа зерно крадут!..