Нотнерт (СИ)

— С возвращением, мисс Френч, — из-за мольберта показалась каштановая макушка, — у Вас для меня что-то есть?

Я молча передала ему конверт и уселась рядом с ним на край фонтана.

— Как меня нашли в Сторибруке?

— Полагаю туристы там — явление не особо частое. Не находите?

Я задумалась прикидывая как много приезжих было в период моего пребывания в Сторибруке и понимающе кивнула. Номера в гостинице снимали только мы с Руби.

— Я могла отправиться куда угодно. Не обязательно туда. Поэтому на мой вопрос Вы не ответили.

— Думаю, это вряд ли было бы проблемой. Вас бы нашли в любом уголке земного шара. — Август буквально подтвердил мои подозрения, но не успела я и рта открыть, как художник продолжил:

— Говорят, Сторибрук пришелся Вам по душе, — голубые глаза покосились на меня с абсолютно неприкрытой забавой.

— Прошу прощения?

— Думаю, местная антикварная лавка буквально покорила Ваше сердечко.

От неожиданности я поперхнулась кофе и возмущенно уставилась на него. Август тихо засмеялся, выводя на холсте какой-то витиеватый узор.

— Прошу прощения? В моем нижнем белье заказчик тоже роется?

Август на некоторое время призадумался, а потом, улыбнувшись, выдал:

— Ну, если не говорить буквально…

— Какой кошмар.

Очевидно, у художника сегодня было приподнятое настроение, он еще пару раз сострил на тему Сторибрука, и мне вдруг страшно захотелось съездить ему по физиономии.

— Вы забавляетесь, а мне становится страшно. Если мне нигде не скрыться, если вся моя жизнь для вас, будто сериал на Нетфликсе… Что вы за люди такие? Может, мне стоит вас опасаться?

— Я обычный художник, который великодушно и исключительно из соображений авантюризма выполняет просьбы такого же простого человека, как и я сам. — Август вмиг посерьезнел и даже оторвался от мольберта. — Но Вам действительно стоит быть аккуратнее. Не с нами, нет, мы не причиним Вам вреда. Было бы глупо, не находите? Сначала заручиться Вашей поддержкой, а затем вредить? Какой в этом смысл?

— Правильно ли я понимаю, что моя безопасность очень близко граничит с коэффициентом моей полезности?

— Ну, если не говорить буквально…- Август улыбнулся, — не стоит нас бояться. Мы — не те, кто может Вам угрожать.

— Я могу воспринимать Ваши слова как предупреждение? Что-то или кто-то представляет для меня опасность?

— О, мисс Френч, опасность нынче повсюду. Даже здесь мы с Вами не в безопасности.

Я нервно сглотнула и осмотрелась по сторонам. Август усмехнулся, дорисовывая карандашом еще несколько линий. Теперь в его работе четко улавливался человеческий глаз.

— Научитесь мыслить абстрактно, Белль. Буквализм часто притупляет человеческий взор, иногда не все то правда, что таковой является.

Я окончательно запуталась в ловком капкане его мыслей. Несколько раз обдумав его слова, я так и не поняла их смысла, хотя внутреннее чутье подсказывало мне, что в них сокрыто гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд.

— Иногда Вы говорите загадками, которые вот так сходу сложно разгадать…

— Наверное, нам повезло, что у Вас есть время. — Август потянулся к сумке и извлек оттуда конверт. Я жадно смотрела на сверток в его руках, у меня буквально чесались руки — настолько сильно я хотела вскрыть его прямо здесь и сейчас. Это не ускользнуло от его внимания и мужчина, широко усмехнувшись, покачал головой.

— Вы напоминаете мне наркомана.

— Простите, что?!

Август засмеялся, его смех теплым рокотом вторил грому, а дождь припустил чуть сильнее.

— Не оскорбляйтесь, я такой же, как и Вы. Все мы такие, кто творит под диктовку музы. Мы крепко сидим на иголке творчества. Но это не то, что Вам кажется — Август потрусил свертком у меня перед носом.

— Да отдайте же его наконец! — я выхватила конверт и резко оборвала клапан. Внутри находилась внушительная стопка стодолларовых купюр. Очень внушительная. Кажется, вопрос с финансами был решен, что радовало, но я ожидала увидеть внутри вовсе не это.

— А как же…

— Знаете, что определяет шедевр от посредственности?

— И что же? — я расстроенно убрала конверт в сумку.

— Выдержка. Терпение. — Август улыбнулся, — Да Винчи двенадцать лет выводил губы «Мона Лизы». Двадцать шесть лет понадобилось Бернини, чтобы познать в камне технику пойманного момента…

— У меня нет столько терпения.

— Тогда советую ему научиться, — Август усмехнулся и вернулся к работе.

— Не понимаю, почему нужно так тянуть. У вас есть дневник, нужно выдрать из него листы — только и всего! Зачем все так усложнять? А можно даже просто целым прислать! Я не обижусь.

— Милая Белль, жизнь сама по себе штука сложная, а моменты ожидания в масштабе Вселенной — лишь мельчайшая частица секунды.

— Ясно, — я взглянула на часы и, встав с края фонтана, натянула на голову куртку, — мне пора, была рада побеседовать. У меня есть…дела.

— Удачи, мисс Френч, — Август улыбнулся, — и спасибо Вам за Ваш труд.

Я кивнула и побежала в направлении кафе, где работала Руби. Дождь из мелкого превратился в настоящий ливень.

А Август так и не сдвинулся с места, поглощенный своим творением.