Ноттингем

О господи, я правда собираюсь переспать с Сойером Вудом! Не могу поверить, что моя кожа покрыта сыпью в такой важный момент. Не могу поверить, что та девочка, писавшая про безответную любовь в своих дневниках, получила взаимность.

Обняв Сойера за шею, я склоняюсь ближе и прижимаюсь своим лбом к его. В тишине комнаты слишком громко слышится мое прерывистое дыхание и гулкое биение сердца.

– Что такое? – шепчет он, водя костяшками вдоль моего позвоночника. – Не думай об этом. Я люблю тебя, и ты прямо сейчас можешь убедиться в том, насколько красивой я тебя считаю.

Сжав мои бедра, Сойер притягивает меня ближе, я скольжу по его ногам и, оказавшись на бедрах, даже сквозь ткань его джинсов чувствую, как он возбужден.

– Я хочу тебя, Райли, и очень сильно. Не только в моменте, а перманентно на протяжении нескольких лет. Но если ты не готова, то…

– Нет, заткнись, не становись еще идеальнее, ладно?

Опускаю ладони на его щеки и в невесомом поцелуе касаюсь его верхней губы, затем нижней. Еще и еще, постепенно углубляя поцелуй. Я медленно распаляю свое желание, хочу, чтобы оно вытеснило все идиотские комплексы.

Ладони Сойера неспешно скользят по моей талии и спине. Он не давит и пока не берет инициативу в свои руки, потому что в последние дни я напоминаю клубок оголенных нервов.

Чуть двинув бедрами, прижимаюсь еще ближе к нему, и пальцы Сойера на моей талии заметно напрягаются.

– Черт, Райлс, – рвано выдыхает он в мои губы.

От мысли, что я могу вызвать у него такую реакцию, мое томящееся желание вспыхивает в одну секунду. Я стягиваю с него футболку, и Сойер поднимает руки, чтобы помочь мне.

Возвращаясь к губам, провожу пальцами по его груди, за которой быстро стучит сердце. Спускаюсь к рельефным мышцам живота. Вау, я определенно выиграла джекпот.

Поймав край своей толстовки, немного медлю – это чертовски трудно. Хочется разреветься от одной мысли, что я стесняюсь своего тела. И я бы ни за что не смогла раздеться в таком состоянии перед кем-то другим, но я полностью доверяю Сойеру.

– В уничтоженных дневниках я писала, как мечтаю о том, чтобы ты стал моим первым парнем во всех смыслах этого слова, – признаюсь я, стягивая с себя толстовку и бросая ее на пол. – В каком-то смысле так и выходит, потому что я впервые буду с человеком, которого люблю. Я буду с тобой.

Грудь Сойера вздымается в глубоком вдохе, в блеклом свете от экрана я вижу его взгляд – он смотрит на меня так, будто я единственное, что имеет смысл. Так, как я обычно смотрю на него.

Он касается теплыми ладонями моей обнаженной спины, сначала осторожно, словно ждет, что я вот-вот оттолкну, а затем ведет пальцы вверх, и они тонут в моих волосах.

Сойер дарит мне глубокий поцелуй. Его губы и ощущение его горячей кожи под моими ладонями будят ноющее чувство внизу живота. Я впиваюсь пальцами в его плечи, и в попытках унять эту приятную боль мои бедра плавно раскачиваются словно сами по себе, подаваясь навстречу Сойеру.

Его движения становятся увереннее, руки скользят по моему телу. Сжав в ладони мои волосы на затылке, он легонько тянет и припадает губами к моей шее, ведя дорожку поцелуев, которые посылают импульсы тока по венам. Дыхание Сойера учащается, и это сводит меня с ума. Даже самая малейшая его реакция распаляет мое желание. Воздух в комнате тяжелеет, словно наэлектризован. Трение наших тел даже сквозь одежду становится невыносимым, а внизу живота с каждой секундой тянет все сильнее. Я будто в агонии.

Мне нужно больше, нам обоим это нужно. Заставляю себя отстраниться и слезаю с кровати, чтобы развязать шнурок спортивных штанов. Пальцы дрожат, и узел никак не поддается. Пытаюсь стянуть их, но они соскальзывают с талии и впиваются в кости таза.

– Дерьмо!

Усмехнувшись, Сойер поднимается следом за мной.

– Иди сюда.

Он пытается развязать крошечный узелок, но у него тоже не выходит.

– Дерьмо, – повторяет он за мной и опускается на колени. – Что в таких случаях обычно делают в твоих книгах?

Почувствовав его дыхание над резинкой спортивных штанов, я импульсивно втягиваю живот. Тело обдает жаром.

– Обычно рвут одежду.

Сойер поднимает голову. О боже, видеть его полуобнаженным, с соблазнительной улыбкой и спадающими на лоб волосами – все это сильнее меня.

– Если я порву твою одежду, ты меня бросишь.

– Что ж, тут ты прав. Я куплю какую-нибудь специальную, которую не жалко будет испортить.

Он наконец-то расправляется с узлом, пальцы проскальзывают под резинку штанов, и спускают их по ногам к щиколоткам. Его ладони оказываются на моих бедрах, и, легонько сжав их, Сойер подается ближе и целует меня прямо поверх нижнего белья, заставляя глубоко вдохнуть. Он поднимается выше, губы скользят по животу, груди, ключицам, шее.

– Спасибо за доверие, Райлс, – шепчет он мне на ухо. – Я люблю тебя до трумиротворения, что бы оно сейчас ни значило.

От этих слов в груди разгорается пожар, а пальцы на ногах поджимаются сами собой. Губы Сойера находят мои. Он целует меня чувственно и нежно, терпеливо, будто для меня все впервые. Но рядом с ним все и правда кажется именно так.