Новая фантастика 2021. Антология № 5

Несколько глубоких вдохов, и дыхание у господина рыцаря практически выровнялось. Муса наблюдал за тем, как вздымается его могучая грудь. Вот уж точно – бык в теле человека, ему что старого отшельника перешибить, что медведя – всё одно.

– Всему своё время, господин рыцарь. Но, раз уж вы такой молодец, так уж и быть, отвечу на новую порцию ваших вопросов.

– Так могу?

– Можете.

– Но… как?

– Есть одна горная тропа. По ней можно выйти из ущелья.

– И куда же я тогда попаду?

И снова глупый вопрос.

– Не знаю.

– Ну, да-да-да, конечно, и как я мог надеяться на что-то большее?

– Я говорю всё, что знаю. – Муса устало вздохнул. – То, чего я не знаю, я не говорю.

– Откуда же такая уверенность, что этой тропой можно выбраться отсюда?

– А куда, вы думаете, я дел всех людей, которые были до вас? Съел? – Наступила неловкая пауза. – Нет, я их не ел!

Хельмут отвёл взор.

– Ну, да-да, конечно же.

Муса выжидающе глядел на господина рыцаря.

– Ещё вопросы?

– А вдруг там не выход, а ловушка? Что, если тропа ведёт к обрыву или, может, прямо в логово к той чертовщине, которая бродит снаружи?

– Путь этот опасен. Но я точно знаю, что за ним лежит спасение!

– Тогда что там?

Молчание. Хельмут вздохнул.

– Ты не знаешь.

Старик кивнул. Помолчал немного, затем всё-таки решил сказать.

– Может быть, я и не знаю, что там. Но я общался с людьми, которые выбирались отсюда именно по этой тропе.

– Это как?

– Очень просто. Они попадали сюда снова.

– Невозможно умереть дважды. – Хельмут неуверенно покосился на старика. – Или возможно?

Муса лишь пожал плечами.

– Взгляните хорошенько, господин рыцарь. – Широко взмахнув рукой, Муса указал на стены своего скромного жилища – те сплошь были покрыты затейливыми чёрточками, наслаивавшимися одна на другую, – после чего сказал: – Каждая маленькая надпись – это чьё-то имя.

– И все они уже были здесь по многу раз?

Муса усмехнулся.

– Некоторые – многое множество раз. Вот здесь, например. – Муса принялся искать нужное имя. – Ага, вот! – Иссохшей жилистой рукой он указал на неказистые грубые закорючки. – «Аша – 4448». Впрочем, её имя уже перечёркнуто. – Взгляд его несколько потускнел.

– Число обозначает количество раз, которые они были здесь?

Муса кивнул. Хельмут зачарованно глядел на него, будто на месте грязного старого отшельника стоял ангел, сотканный из чистейшего света.

– Все эти имена… Сколько же тебе лет, старик?

Муса снова пожал плечами: «Чего не знаю, того не знаю».

– Выходит, эти люди проживали одну и ту же жизнь под одной и той же личиной тысячи раз…

– О нет, нет: каждый раз лица у них были разные, да и имена, да и жизни тоже… Всё было разное…

– Выходит, они помнили свои прошлые воплощения?

– Нет, не помнили.

– Тогда… – Хельмут подозрительно взглянул на старика, – тогда как ты, чёрт тебя возьми, понял, что перед тобой – один и тот же человек?

Муса вздохнул. Вот поэтому он не любил об этом рассказывать.

– Все мы входим в этот мир нагими, нетронутыми и в нечистотах, а выходим из него одетыми, сплошь покрытыми шрамами и так же в нечистотах.

– Снова этот вздор?

– «Шрамы», друг мой. По ним я легко могу понять, кто стоит передо мной.

– И что собой представляют эти «шрамы»?

– То, что отпечаталось в душе человека и на его теле. Что-то, что несёшь с собой сквозь годы и десятилетия, что-то, что определяет тебя. Это и есть твои «шрамы».

– Но как ты можешь быть так уверен?

– О, поверь, «шрамы» у каждого человека свои. Наверное, это единственное, что делает вас по-настоящему вами. Как ты там сказал? Что гордая порода, что серый булыжник – всё одно.

Оба молча смотрели друг на друга. Наконец Муса сказал:

– Ладно, хватит сидеть без дела. Давай лучше выпьем чаю.

– Это ты про горячую воду с высушенными листьями?

– Про неё, да.

Хельмут задумчиво смотрел в одну точку.

– Ну хорошо, давай. Только сначала ещё один вопрос. Обещаю, на сегодня последний.

Муса вздохнул.

– Говори уже.

– Большинство имён перечёркнуто. Почему?

– Это имена тех, кто сюда больше не вернулся.

– Что с ними стало?

– Кто знает? Обрели, наконец, то, за чем их посылали на эту бренную землю? Стали достаточно мудрыми, чтобы попасть в менее гиблое место, чем это? Или «Это» их настигло где-то там в тумане…

Муса вдруг замолчал. Только сейчас Хельмут заметил, как тяжело старику даётся их разговор. Рыцарь решил больше ни о чём не расспрашивать.

– Ну что, будем пить этот твой «цай»?

– Чай…

– Оу… ну так что? – Хельмут ощерился широкой улыбкой, наверное, самой добродушной, на какую он только был способен.

Старик улыбнулся в ответ.

– Будем.

* * *

Хельмут вглядывался в холодный серый туман. Ни зги не видать. Даже поверить в то, что кто-то способен в нём ориентироваться, было сложно. Господин рыцарь уже твёрдо стоял на своих двоих. Нога, конечно, ещё ныла, но, пожалуй, стоило благодарить судьбу, что он вообще может ходить. Сегодня они отправляются. Последние три дня Муса спешно подготавливал припасы в дорогу. Чтобы еды хватало не только на один день, но ещё и оставался излишек, старику приходилось проводить в тумане по десять часов. По крайней мере, если верить подсчётам Хельмута: время в этом странном месте как будто остановилось.