Новая имперская история Северной Евразии. Часть I

Дальше на запад находились Кызылбашское государство (персидская держава Севефидов) и Возвышенная османская держава (традиционно называемая Османской империей). В отличие от восточных соседей, к концу XVI в. это были давно сложившиеся политические образования со стабилизировавшейся системой правления. Но и они столкнулись с проблемой формализации системы власти, отреагировав на нее по-разному.

После распространения власти шахов из азербайджанской династии Севефидов на земли всего исторического Ирана в 1502 г. языком двора и войска был азербайджанский тюркский, а персидский оставался языком администрации (см. карту). Столицей являлся Тебриз в иранском Азербайджане, шахская власть опиралась на кочевую тюркскую знать конфедерации племен кызылбашей («красноколпачников»). Пика могущества севефидский Иран достиг в начале XVII в. при шахе Аббасе I Великом (1571−1629), который около 1600 г. совершил радикальную перестройку системы власти. Он ликвидировал традиционное для средневековой Евразии «этноконфессиональное разделение труда», когда язык культуры, кадры гражданских чиновников, состав знати и военачальников и основная масса податного населения представляли обособленные племенные и религиозные группы. Аббас перенес столицу в центр страны, в Исфахан (1598), создал постоянное войско и гвардию на надплеменной основе, разгромив верхушку знати кызылбашей, освободившись от их политического влияния и зависимости от военной силы кочевых тюркских племен. И хотя языком придворных оставался тюркский язык, персидский язык и культура приобрели официальный статус. Таким образом, кызылбашское государство («династия Севефидов») утратило гибридный характер (по контрасту с империей Моголов) ценой идентификации с определенной культурно-языковой и религиозной нормой (в отличие от «анациональной» Цинской империи). Впрочем, этого оказалось недостаточно для того, чтобы сопротивляться давлению многочисленных враждебных соседей, и в 1722 г. династия Севефидов пала под натиском пуштунских племен.

Османская империя пережила все великие державы своего времени, окончательно распавшись лишь после Первой мировой войны (1922). Главным отличием Возвышенной османской державы от соседей около 1600 г. было то, что никаких радикальных преобразований в ней не проводилось. Достигнутый сравнительно недавно (в 1560-х гг.) пик могущества империи, казалось, служил доказательством удачности найденного сочетания централизации и признания местных различий. Причем различия признавались и закреплялись формально, однако одновременно сосуществовали и пересекались несколько разных систем отличий. К примеру, территориально империя делилась на четыре десятка эялетов (провинций), не считая вассальные страны (см. карту). Как правило, население каждого эялета носило многоплеменной характер, а границы эялета не совпадали с прежними историческими территориями. Судебная система, основанная на исламском законе (шариате) сочеталась с местным правом. Кроме того, признанные иные конфессии (православные, католики, армяне, иудеи) пользовались судебной и религиозной автономией в рамках системы общеимперских миллетов. В сочетании со сложной сословной и экономической структурой населения общество оказывалось связано многоуровневым переплетением разных принципов классификации, ни один из которых сам по себе не являлся решающим (а значит, потенциальным основанием для распада страны). Османская система управления различиями не нуждалась ни в искусственной изоляции страны ради поддержания «правильного» восприятия подданными власти, ни в навязывании им единственно возможной культурной нормы как залога сохранения единства. Однако к началу XVII в. у беспримерной устойчивости сложившейся системы обнаружилась неприятная оборотная сторона: в сложно переплетенном османском обществе трудно было оперативно и эффективно концентрировать ресурсы (человеческие и материальные) и направлять на решение первостепенных задач. Огромное численное превосходство и высокий уровень военной техники долгое время позволял побеждать внешних врагов. Однако ситуация изменилась на рубеже XVII в.: несмотря на то что численность населения империи удвоилась за предшествующие полвека, постоянной экспансии османов наступил конец. За исключением кратковременных (пусть и крайне эффектных) наступательных успехов на разных фронтах, территория Османской империи более не расширялась, лишь сокращалась. Османская империя вступала в эпоху, когда стабильность не всегда являлась залогом успеха.