Новая история Арды (СИ)

После короткой беседы с родителями по дороге в их башню Келебримбор пожелал семье спокойной ночи и вошёл в свои покои. Спать совершенно не хотелось. Тьелпэ мерно шагал по комнате, заложив руки за спину. Его так захватила идея создания амулета, что совершенно невозможно было выкинуть её из головы. Эльф лёг, однако Ирмо не пожелал даровать ему сон, и когда Келебримбору окончательно надоело разглядывать узоры витражей на тёмных окнах, нолдо покинул ложе и залез под прохладные струи душа. Покинув купальню, быстро оделся и вышел во двор. Ледяной ночной воздух ещё больше взбодрил лорда Эрегиона, и он поспешил в мастерскую.

Зажёг две настольных лампы и, выложив перед собой образцы минералов, приготовил чистый лист. Вскоре тот был полностью исписан аккуратным, убористым и чётким почерком. За остаток ночи Телперинквар успел сравнить достоинства и недостатки великого множества камней, после чего безжалостно вычеркнул те, которые совершенно точно не подходили для создания мощного артефакта.

***

Уже выйдя из купальни, Фэанаро вдруг услышал слабый отголосок осанвэ чем-то очень сильно удивлённого отца. Затем ощущение родителя пропало, но на то, что он поставил аванир, похоже не было. Пламенный попытался мысленно связаться с Финвэ: отец упорно молчал.

— Я сейчас вернусь, — нолдо поцеловал жену в рыжую макушку и бросился к дверям.

— Мельдо, что случилось? — Нэрданель печально вздохнула. Хорошее настроение улетучилось как дым…

— Мелиссе, что-то с отцом, — Пламенный бросился к лестнице, ведущей на самый верх донжона. Один виток ступеней, второй. Вот и дверь в покои Нолдорана. На стук никто не откликнулся, и Фэанаро с силой толкнул створу двери. На осанвэ отец так и не ответил. Везде царила гнетущая тишина. В постели Финвэ не оказалось, впрочем, как и в купальне. При более тщательном осмотре на полу кабинета Мастер обнаружил брошенную карту, которую на днях нарисовал Тьелкормо. Остальные в целости и сохранности нашлись в чуть выдвинутом ящике стола. Пламенный нахмурился: это было совсем не похоже на серьёзного, обычно весьма рассудительного родителя. Эльф выбежал из королевских покоев и, спустившись в библиотеку, ринулся к палантиру. Прикоснувшись к нему ладонями, сосредоточился на фэа отца.

Камень некоторое время оставался тёмным, но постепенно в нём проступили очертания ночного Тириона. Парк на вершине Туны, центральная площадь с поющим фонтаном и громадным раскидистым деревом. Фэанаро постарался приблизить картинку одинокого эльфа, шагавшего по парковой дорожке от очень знакомой беседки (да, именно она была нарисована на карте Тьелкормо) и понял, что это отец. Но как?! Зачем? Сам Финвэ ещё недавно предостерегал всех… Неужели случайно активировал карту? Всё встало на свои места: Нолдоран от неожиданности выпустил её из рук, но портал успел открыться, и король улетел в Тирион. Погасив палантир, Фэанаро вернулся под бок успевшей задремать жены. Та сквозь сон обняла супруга и уткнулась в иссиня-чёрные волосы: “Мельдо?”

— Всё хорошо, мелиссе. С отцом всё в порядке. Но он сейчас в Тирионе…

***

Стук капель по подоконнику. Дождь начался под утро, поэтому рассвет так и не наступил, оставив горы вокруг крепости дремать во власти ночного сумрака. Волчонок нетерпеливо крутился возле кровати, и Келегорму всё же пришлось подняться с постели. Быстро накинув на плечи плащ, Светлый сбежал по лестнице вниз и вышел на крыльцо. Холодные струи дождя заставили эльфа накинуть на голову капюшон. Стараясь не зевать слишком часто, Тьелкормо пересёк широкий двор цитадели и выпустил питомца за ворота.

Юный четвероногий друг отсутствовал недолго, серой тенью метнувшись обратно к ногам Келегорма.

— Пойдём, пойдём домой. В тепло, — эльф направился к крыльцу донжона. В просторном холле нашлась тряпка, которой нолдо, припомнив постоянные упрёки матери, тщательно обтёр мокрые лапы питомца. На кухне в этот ранний час ещё никого не было, поэтому Турко спустился в ледник, принёс оттуда уток, что настреляли братья, и стал их потрошить. Волчонок сунулся носом ему под руку, шумно выдохнул, отчего пух и перья начали свой полёт по всей кухне. Слегка пожурив нетерпеливого приятеля, Тьелкормо скормил ему остатки вчерашнего ужина и закончил с разделкой тушек. На ходу жуя кусок черничного пирога, налил в кружку холодного взвара и по арочному переходу ушёл обратно к себе в башню, по дороге раздумывая над тем, как скоро будут готовы амулеты…

 

…«Хочешь быть побеждённым в честном бою? Спустись во двор,» - осанвэ младшего брата заставило лежавшего на шкуре у жарко натопленного камина Келегорма оторваться от ленивого чесания пуза волчонку и выглянуть в окно. Дождь прекратился, но деревья в саду стояли поникшие, на низко опустившихся ветвях застыли тяжёлые капли, а бока ещё кое-где оставшихся висеть яблок тускло поблёскивали кристаллами изморози. «А ты коньки приготовил?» - так же мысленно ехидно поинтересовался у брата Светлый и, вскочив на ноги, мельком взглянул в большое зеркало у входа в покои: хорош, но нужно заплестись перед боем.