Новая история стран Европы и Америки XVI-XIX вв. Часть 3: учебник для вузов

События Войны за польское наследство (1733–1735), начавшейся в январе после смерти Августа II, привели к очередному вмешательству во внутренние дела государства. Русский тридцатитысячный корпус возвел на престол сына покойного короля Августа III (1733–1763). При новом короле в стране развернулась беспрецедентная в польской истории полоса растаскивания государства. Общая политическая анархия, продажа государственных должностей, самовластие фаворитов Августа III – министра Г. Брюля и его ставленников, прикрытые мишурным блеском варшавского двора, сделали страну предметом «законных» притязаний более сильных соседей. Политическая деградация проходила на фоне дальнейшего упадка хозяйства и ремесел. Повсеместно увеличившаяся барщина накладывала непомерный груз на крестьянские хозяйства, способствовала разорению непосредственных производителей. Урожайность хозяйства упала до уровня XIV–XV вв. вывоз зерна за границу через Гданьск сократился до нескольких тысяч тонн.

В середине XVIII в. в Восточной Европе вновь возник «диссидентский вопрос», как отзвук нерешенных конфессиональных проблем на территории Речи Посполитой. Два договора, заключенных Россией и Пруссией в 1740 г. и после окончания Семилетней войны, способствовали подготовке почвы для первого раздела Речи Посполитой.

Интенсивные связи польских протестантов с Берлином и Кенигсбергом, обычно не выходили за рамки чисто религиозных дел. Гогенцоллернов права конфессиональных меньшинств интересовали в связи с возможностями их эмиграции на немецкие земли. В инструкциях короля Фридриха II послу Бенуа в Варшаве особо указывалось на нежелательность прекращения переселенческой политики.

Укрепление связей кальвинистов с Берлином, подвинули в 1758 г. игумена Виленского монастыря Святого Духа Феофана Леонтовича на поездку в Петербург. В представленной Коллегии иностранных дел «Мемории», говорилось о притеснении на территории Польши католическими священниками православных меньшинств. Иеромонах предложил российской стороне принять в этом вопросе активное участие. Леонтович писал о российских экономических и политических перспективах: возможности влиять на магнатов, включая выборы короля; использование православных в качестве резидентов русской политики в Европе; аннексия 600 верст пахотной земли, населенной православными. Георгий Конисский, епископ Могилевкий на коронации Екатерины II в 1762 г. обратился с просьбой включить Белоруссию в состав владений ее императорского величества. На основе общности интересов был подписан союзный Прусско-русский союз, причем для решения диссидентского вопроса в Петербург был отправлен специальный прусский порученец граф Виктор Сольмс.

Примечателен в данной связи пункт претензий конфессиональных меньшинств, выдвинутых к польской короне, а именно: уравнение в правах при заключении пактов на избрание короля; равное участие в трибуналах, сеймиках и т. п. Другими словами, речь шла не столько о религиозных, сколько о политических и социальных правах.

Польские магнаты, посчитавшие, что подтверждение всех прав диссидентов будет ущемлять их интересы, а включение некатоликов в государственные структуры позволит последним влиять на внешнюю политику в пользу Пруссии и России приняли, как показала дальнейшая история, удивительно недальновидное решение. В мае 1764 г. на конвокационном сейме в Варшаве был утвержден акт «генеральной конфедерации». Первый пункт, единогласно поддержанный епископами, предусматривал «умножение» католической веры. Шляхтич Ломженский, посол Глинского сеймика, потребовал сверх того, чтобы особая комиссия пересмотрела владельческие права диссидентов. Послы Подляшского воеводства внесли проект о незыблемости католической и униатской веры. В соответствии с принятым решением ущемлялись все права конфессиональных меньшинств: православных, кальвинистов, лютеран. Кроме того, всем диссидентам запрещалось получать во владение старостаты и должности в войсках. Михаил Чарторыский – епископ Познаньский – предложил создать в составе коллегии епископов особый религиозный трибунал. Такую позицию активно поддерживал и проживающий в Варшаве папский нунций А. Висконти. Подобное решение диссидентского вопроса дало формальный повод для Пруссии и России подписать в 1764 г. специальный меморандум о совместных действиях. Развитие диссидентского вопроса привело к формированию двух центров диссидентства: в Торуне и Слуцке. Первая конфедерация насчитывала 250 человек кавалерии из Малой и Великой Польши, вторая – 300–400 человек пехоты и 2 эскадрона кавалерии. По плану, предложенному русским послом Н.В. Репниным в декабре 1766 г., для их поддержания выделялось 20 тыс. дукатов «на всякий случай» и по 12–15 тыс. русских солдат и офицеров.