Новая карта мира. Энергетические ресурсы, меняющийся климат и столкновение наций

Программа «Один пояс, один путь» стала не только организующим принципом внешней и экономической политики Китая. Она стала также оплотом политического, научного и народного дискурса. Согласно результатам одного из опросов, в Китае количество научных статей по теме программы «Один пояс, один путь» подскочило с 492 в 2014 г. до 8400 в 2015 г. Китай, являющийся крупнейшим кинорынком в мире, организовал ежегодный кинофестиваль «Шелковый путь», целью которого является объединить деятелей кинематографа из разных стран для совместного производства и продвижения фильмов, пропагандирующих ценности программы. Например, в фильме «Китайский продавец» представитель китайской телекоммуникационной компании переигрывает своих соперников-европейцев в тяжелой схватке за крупный контракт по предоставлению мобильной связи в Северной Африке. В фильме «Доспехи бога: в поисках сокровищ» китайский и индийский археологи объединяют усилия, чтобы найти древние сокровища.

«Мы сумели укрепить сотрудничество между Китаем и Индией в области археологических исследований, – с пафосом говорит герой-индиец. – Это соответствует политике “Один пояс, один путь”».

«Отлично сказано», – отвечает китаец[209].

Сколько стран претендуют на участие в программе «Один пояс, один путь»? Ходят слухи о числе 64. По данным на 2019 г., 131 страна подписала двусторонние соглашения, в которых упоминается программа. Но китайцы усиленно намекают, что точного числа кандидатов нет, что, как сказал один из них, программа «Один пояс, один путь» – это не географическая концепция. Здесь идет речь о развитии, о стратегически важных проектах, которые надежны в финансовом отношении. С программой связаны страны Восточной и Центральной Европы, к ней официально присоединились Италия и Греция. Сегодня китайская компания владеет долей акций Пирея, крупнейшего порта Греции. Президент Панамы спрашивает Си Цзиньпина, может ли Панама участвовать в программе. «Конечно», – отвечает Си. Связанность – это основа программы «Один пояс, один путь», а Панамский канал – один из важнейших элементов связанности мировой экономики. Китай случайно является вторым крупнейшим пользователем канала, одна китайская компания приобрела крупнейший портовый объект на канале, а другая предложила Панаме проект высокоскоростной железной дороги стоимостью 4,1 млрд долл. В конце концов Китай дал ответ на вопрос о количестве правомочных участников программы – она открыта для «всех стран»[210].

Хоргос был когда-то пропускным пунктом на Шелковом пути. Сегодня это город на китайско-казахстанской границе, гигантский «сухой порт», огромный железнодорожный и транспортный хаб, через который проходят контейнеры, направляющиеся из Китая в Европу. Первый регулярный товарный состав, отправленный на Ближний Восток, пришел в Тегеран в 2016 г. Китай является инициатором проекта прокладки скоростной железной дороги сквозь горные массивы в Юго-Восточную Азию стоимостью 6 млрд долл., который на отдельных участках потребует участия тысяч китайских рабочих. Китай вложил средства в многочисленные проекты в области энергетики. Он продвигает технологию линий электропередач сверхвысокого напряжения, разработанную Государственной электросетевой корпорацией Китая для передачи электроэнергии на большие расстояния. Вскоре после ухода Соединенных Штатов из аэропорта в среднеазиатской республике Кыргызстан, который они использовали для снабжения международной группировки в Афганистане, Китай предложил многомиллиардный проект его модернизации[211].

Однако обширные стратегические планы и их практическое воплощение – это разные вещи. Для Китая это означает, что его финансовые институты не хотят повторения ситуации 2000-х гг., известной как период выхода, когда китайские компании переплачивали за активы и подвергались критике впоследствии. «Наши решения будет оценивать наша эффективность, – заявил один чиновник. – Проекты должны быть не только важными стратегически, но надежными финансово». Многие сделки было трудно согласовать, многие сделки заняли больше времени, чем ожидалось, иногда они отменяются или срываются. Ответственные лица в странах-получателях не могут разобраться между собой, в чем они должны уступить, не отдают ли они часть экономики Китаю, какой критике они подвергнутся в будущем, если проект будет реализован, а какой – если не будет[212].