Новая книга ужасов

Несколько факторов, первым из которых стало сочетание задержки, сложности и риска при поиске замены этой парочке, вынудили меня все-таки обдумать их нелепое предложение. Чарли-Чарли, человек с широким кругом знакомых на темной стороне человеческого общества, прислал мне лучших из тех, кого смог найти. Другие, кем бы они ни были, уступали этим. И действительно, мистер Треск и мистер Тумак могли бы проникать в мой офис незамеченными, благодаря чему мы находились в куда большей безопасности, чем в кафе и парках. Но оставалось одно непреодолимое препятствие.

– Может быть, все, что вы говорите, и правда, но мои партнеры и клиенты заходят сюда каждый день. Как мне объяснять им присутствие двоих незнакомцев?

– Это очень легко, мистер Тумак, не так ли? – спросил мистер Треск.

– Да, действительно, – ответил его партнер. – На своем опыте мы выработали два безошибочных и взаимодополняющих метода. Первый заключается в том, чтобы установить ширму, которая скроет нас от ваших посетителей.

– То есть вы хотите спрятаться за ширмой?

– На то время, когда будет необходимо наше присутствие на месте.

– А вы с мистером Треском умеете соблюдать идеальную тишину? Никогда не шаркаете ногами, никогда не кашляете?

– Вы также можете объяснить наше присутствие в этих священных стенах, окутав нас с мистером Треском покрывалом почтенной, но неприметной безличности.

– Вы желаете, чтобы я представлял вас как моих адвокатов? – спросил я.

– Я предлагаю вам подумать над другим словом, – сказал мистер Тумак. – Хорошенько поразмыслите над ним. Обратите внимание на ту неприкосновенность, что отличает тех, кого им называют, оцените его воздействие на тех, кто его слышит. И слово, о котором я говорю, сэр, – это слово «консультант».

Я открыл было рот, чтобы возразить, но не нашел, что сказать.

В любом деле иногда приходится опираться на мнение беспристрастных экспертов – и это консультанты. В любом учреждении могут появляться люди, соответствующие лишь самым высоким требованиям и получающие доступ во все отделы – и это консультанты. Причем консультанты должны оставаться невидимыми.

Снова открыв рот, я объявил:

– Вы в деле, джентльмены, – и, сняв трубку, попросил миссис Рампейдж заказать в «Блумингдейлс» декоративную ширму со срочной доставкой и унести поднос.

Сияя от одобрения, мистер Треск и мистер Тумак сделали шаг вперед, чтобы пожать мне руку.

– Значит, мы в деле, – сказал мистер Треск.

– Которое, помимо всего прочего, – добавил мистер Тумак, – служит священной цели.

Миссис Рампейдж вошла в кабинет, прокружила вокруг моего стола и с глубокой настороженностью взглянула на посетителей. Мистер Треск и мистер Тумак уставились в потолок.

– Насчет ширмы, – сказала она. – В «Блумингдейлс» желают узнать, вы предпочитаете черную, в шесть футов, с красным китайским узором или десятифутовую, ар-деко, красно-желтого, сине-зеленого и серо-коричневого цветов?

Мои деревенщины, не отрывая глаз от потолка, одновременно кивнули.

– Последнюю, пожалуйста, миссис Рампейдж, – выбрал я. – Пусть доставят сегодня, неважно, во сколько это обойдется. И поставьте ее у столика для этих джентльменов, мистера Треска и мистера Тумака, высокоуважаемых консультантов в области финансов. Этот столик будет их командным пунктом.

– Консультантов? – проговорила она. – О-о.

Деревенщины склонили головы. Миссис Рампейдж с заметным облегчением спросила, не ожидаются ли у нас в будущем великие перемены.

– Посмотрим, – отозвался я. – Только попрошу вас оказывать всяческое содействие этим джентльменам. И должен вам напомнить, перемены – важнейший закон жизни.

Она исчезла, явно побежав к телефону.

Мистер Треск вытянул руки над головой.

– С приготовлениями разобрались, теперь можем заняться самим делом. Вас, сэр, чрезвычайно жестоко и больно обидели. Я не преувеличиваю?

– Нет, не преувеличиваете, – сказал я.

– А не преувеличу ли я, если стану утверждать, что вы были ранены и что испытали сокрушительную боль?

– Нет, – ответил я, начиная раздражаться.

Мистер Треск примостил свой широкий зад на моем столе. Его лицо приняло выражение серьезного, добродушного спокойствия.

– Вы ищете удовлетворения. Удовлетворение, сэр, это исправление, но не более того. Вы думаете, оно восстановит потерянное равновесие, но это вовсе не так. В земной поверхности появилась трещина, и она влечет за собой гибель живого. Отовсюду слышен плач раненых и погибающих. И сама земля, кажется, испытывает страдания вроде ваших, верно?

Он описал чувство, которое до этой минуты я мог выразить, и мой голос дрогнул, когда я ответил:

– Именно так.

– Именно так, – повторил он. – Поэтому я и говорю, что исправление лучше, чем восстановление. Ведь восстановление невозможно. Перемены – важнейший закон жизни.

– Да, конечно, – согласился я, пытаясь перевести разговор в деловое русло.

Мистер Треск поворочался, еще удобнее устроившись на моем столе.