Новая книга ужасов

– Что случится, то случится по-настоящему, но мы предпочитаем, чтобы наши клиенты с самого начала понимали, что, даже не говоря о том, что людские желания – дело путаное, результаты могут получиться весьма неожиданными. Если вы решите возместить одну беду другой, равной и обратной ей, то мы ответим, как говорят у нас в деревне: «Смотрите, у нас завелся теленок, который не сосет молоко».

– Я знаю, что не могу отплатить своей жене тем же, – сказал я.

– Как только мы начнем, – произнес он, – мы уже не сможем отменить того, что сделано.

– С чего бы это мне это отменять? – спросил я.

Мистер Треск подобрал ноги и скрестил их передо мной. Мистер Тумак положил мне на плечо мясистую руку.

– Полагаю, нам не стоит спорить о том, – сказал мистер Треск, – что боль, за которую вы желаете получить удовлетворение, причинена вам изменой вашей супруги.

Рука мистера Тумака сжала мое плечо.

– Вы желаете, чтобы мы с моим партнером наказали вашу супругу.

– Не для того я вас нанимал, чтобы вы читали ей сказки на ночь, – выпалил я.

Мистер Тумак дважды хлопнул меня по плечу, до боли, что, видимо, означало одобрение.

– Мы полагаем, наказание должно иметь физический характер? – спросил мистер Треск. Его партнер тем временем крепко сжал мое плечо.

– А какие еще могут быть варианты? – спросил я, сбрасывая с себя руку мистера Тумака.

Рука снова сжала мое плечо, и мистер Треск проговорил:

– Наказание также может иметь духовный, или психологический характер. К примеру, мы могли бы замучить ее загадочными звонками или анонимными письмами. Или же применить любой из сотни способов лишить ее сна. Или инсценировать угрожающие эпизоды, которые введут ее в состояние непроходящего ужаса.

– Я хочу физического наказания, – решил я.

– Это наше основное предпочтение, – сообщил мистер Треск. – Оно дает более быстрые и наглядные результаты. Но опять же, перед нами стоит широкий выбор. Нам нужна легкая физическая боль, настоящее страдание или что-то среднее, скажем, переломы рук или ног?

Я вспомнил перемену в глазах Маргариты, когда я назвал отель ***, и выбрал:

– Настоящее страдание.

Эти слова были встречены еще одним крепким ударом по плечу от мистера Тумака и широкой щербатой улыбкой мистера Треска.

– Сэр, да вы наш любимый тип клиента! – воскликнул мистер Треск. – Человек, который знает, чего хочет, и не боится об этом говорить. Значит, страдание, тогда какое – быстрое или медленное?

– Медленное, – сказал я. – Должен сказать, я ценю вашу внимательность в этих вопросах. Когда я только обратился к вашим услугам, то еще не был вполне уверен в том, чего хочу, но вы помогли мне четко понять, что мне нужно.

– Это наша обязанность, – сказал он. – Итак, сэр. Медленная форма настоящего страдания предусматривает два разных исхода – постепенное изувечение или устранение. Каково ваше предпочтение?

Я открыл и закрыл рот. Затем открыл снова и посмотрел на потолок. Хотел ли я, чтобы эти люди убили мою жену? Нет. Да. Нет. Да, но только убедившись, что эта неверная распутница поймет, за что умирает. Нет, конечно, восстановить некое равновесие можно было и медленными мучительными пытками. Однако я все же хотел, чтобы эта потаскуха умерла. Но в таком случае получится, что я отдаю приказ этим деревенщинам ее убить.

– Пока я не могу принять решения, – проговорил я. Мой взгляд невольно упал на нижний ящик стола, в котором лежала папка с непристойными фотографиями. – Но я дам вам знать, после того как мы начнем.

Мистер Тумак опустил руку, мистер Треск кивнул с преувеличенной, возможно, ироничной медлительностью.

– А как быть с вашим соперником, с соблазнителем, сэр? Имеются ли какие-либо пожелания в отношении его, сэр?

То, как эти ребята подтачивали чужие суждения, было поистине удивительно.

– Конечно, имеются, – ответил я. – Что ей – то и ему. По справедливости.

– Безусловно, сэр, – отозвался мистер Треск, – и, если позволите, это даже единственный справедливый выбор. А справедливость требует, чтобы мы, прежде чем углубиться в подробности дела, должны проверить представленные вам доказательства. И когда я говорю о справедливости, сэр, то имею в виду справедливость в отношении вас самого, поскольку лишь доказательства, увиденные вами лично, позволят нам взглянуть на дело так, как смотрите на него вы.

Я снова невольно взглянул на нижний ящик.

– В этом нет необходимости. Вы встретите мою жену в нашем загородном имении, «Зеленые…».

Я осекся, когда рука мистера Тумака вдавилась мне в плечо, а сам он нагнулся и открыл ящик стола.

– Боюсь, здесь мы не согласимся, – сказал мистер Треск, – но иногда мы лучше, чем наши клиенты, знаем, в чем есть необходимость, а в чем нет. Помните, сэр, если неразделенный стыд отравляет душу, то стоит его с кем-то разделить – и он положит начало исцелению. К тому же боль быстро проходит.

Мистер Тумак достал бумаги из ящика.