Новая книга ужасов

– Уверяю вас, нет повода для тревоги, определенно нет, более того, Гиллиган, знаете, я рад ухватиться за возможность познакомиться с вашим гостем, которому мы с удовольствием готовы помочь советом и все такое.

Я говорил с серьезностью, стараясь отчеканивать каждый слог, несмотря на трудности, что возникали у меня с языком. За время, пока я произносил это изречение, Гиллиган успел вернуться к жизни. Он заметил у меня под мышкой бутылку и зажженную сигару между пальцами правой руке – сам я совсем о них позабыл.

– Да, курить теперь можно, – сказал я. – Все равно правило было дурацкое. А как насчет выпить с шефом?

Гиллиган вскочил на ноги и, шатаясь, подошел ко мне.

То, что было после, похоже на серию отдельных картинок. Я помню, как Сирил Футч удерживал меня на ногах, пока я рассказывал о преданности, с которой мы готовы охранять его богатство, а еще как он упорно настаивал, что его на самом деле звали то ли Саймон Галч, то ли Сидней Мач, то ли как-то в этом роде, а потом он повалил меня на диван. Помню странного мальца с татуировками на голове по имени Пус (какой-то Пус был записан в тот день на прием, но я не уверен, что это был он), который принял от меня сигару и съел ее. Помню, как затянулся сигаретой ухмыляющегося Гиллигана и пил из бутылки, на дне которой валялся мертвый белый червяк, и нюхал белый порошок по совету женщины из «Фекалий» или «Клапанов», а еще в полураздетом виде пел «Старый крест». И как сказал какому-то блестящему от осыпавшейся косметики лицу, что «проникаюсь такой музыкой». А другая женщина из «Фекалий» или «Клапанов», которая постоянно находилась в состоянии бурного веселья и которую я нашел привлекательной, помогла мне забраться в лимузин и по дороге домой играла многочисленными кнопками и рычажками. Когда мы поднялись по ступенькам, она взяла ключ из моей дрожащей руки и с ликованием вставила его в замок. Остальное – скрыто во тьме.

VI

Какое-то подобие сознания вернулось ко мне с пощечиной, приглушенными криками женщины рядом со мной и возникшей в поле зрения головой в котелке.

– Давай в душ, чертов идиот! – прорычала голова.

Когда второй нападавший потащил женщину – которая, как я думал, была Маргаритой, – она завыла. Я попытался вырваться из рук, державших меня за плечи, но мне сжали затылок.

Когда я в следующий раз открыл глаза, то уже стоял голый и дрожал под натиском холодной воды в окружении мраморных стен моей душевой. Чарли-Чарли Рэкетт смотрел на меня с явным отвращением, прислонившись к открытой двери.

– Мне холодно, Чарли-Чарли, – сказал я. – Выключи воду.

Он протянул мне руку и превратился в мистера Треска.

– Я включу теплую, но вы нужны мне трезвым, – проговорил он.

Я свернулся калачиком.

Затем я уже стоял на ногах и стонал, потирая себе лоб.

– Душевое время вышло, – сказал мистер Треск. – Выключайте водичку.

Я сделал, что он велел. Дверь открылась, и на мое левое плечо легло развернутое банное полотенце.

Мистер Треск и мистер Тумак, сидя рядом на диване в спальне и слабо освещенные лампой, наблюдали, как я подходил к кровати. На полу между ними стояла черная кожаная сумка.

– Джентльмены, – проговорил я, – хотя я в данный момент не в силах подобрать слов, чтобы объяснить состояние, в котором вы меня нашли, я надеюсь, ваше добродушие позволит не принимать… не учитывать… того, что я, должно быть, совершил… Не могу точно припомнить обстоятельств.

– Девушку мы выставили, – сообщил мистер Треск. – По этому поводу вам не стоит беспокоиться, сэр.

– Девушку?

Я вспомнил гиперактивную особу, игравшую с рычажками в задней части лимузина. Фрагменты воспоминаний о произошедшем в кабинете Гиллигана вернулись ко мне, и я громко застонал.

– Не слишком чистая, но довольно мила для оборванки, – продолжил мистер Треск. – Из тех, кто не желает обучаться социальным навыкам. Непритязательна в манерах. Несдержанна в выражениях. Чужда дисциплине.

Я тяжело вздохнул – привести подобное существо к себе домой!

– А также чужда порядочности, сэр, если позволите, – добавил мистер Тумак. – Из-за своего пристрастия они превращаются в воров. Дайте им хоть маленькую возможность, как они украдут и латунные ручки с гробов своих матерей.

– Пристрастия? – переспросил я. – Пристрастия к чему?

– Ко всему, что ей попадется на глаза, – ответил мистер Тумак. – Прежде чем мы с мистером Треском прогнали ее, мы забрали у нее эти вещи, несомненно принадлежащие вам, сэр.

Подходя ко мне, он вынул из карманов следующие предметы: мои наручные часы, золотые запонки, бумажник, зажигалку с дизайном в старинном стиле, подаренную мне мистером Монтфортом де М***, равно как и приспособление для обрезки сигар и даже последнюю из сигар, что я приобрел накануне.

– Огромное вам спасибо, – проговорил я, надевая часы на запястье и пряча в карман халата все остальное, кроме сигары. Времени, заметил я, было всего лишь четыре часа утра. Сигару я вернул ему обратно, сказав: – Прошу вас, примите в знак моей благодарности.