Новая книга ужасов

– Лет пятнадцать-двадцать назад без этого можно было обойтись, – сказал мистер Треск. – Теперь, однако, эта презренная алхимия, известная как «полицейская наука», разрослась в такое огромное и извращенное колдовское отродье, что каплю крови можно обнаружить даже если вы все вычистили и оттерли так, что у вас потом болели руки. Она достигла такого ужасного уровня, что если констебль, пусть совершенно без мозгов, но с желанием засадить в тюрьму честных ребят, занимающихся одной из древних профессий, обнаружит пару волосков на предполагаемом месте преступления, он ковыляет до лаборатории и там тут же выскакивает гадкий колдун, который говорит ему, что эти два волоска упали с голов мистера Треска и мистера Тумака. Конечно, сгущаю краски, сэр, знаю, но не так уж сильно.

– А если у них и нет наших имен, сэр, – продолжил мистер Тумак, – а их у них нет и я молю Бога, чтобы не было никогда, они будут собирать наши следы, чтобы объединить их в общее дело. А в день, когда им удастся узнать имена, они его откроют и выдвинут против нас чудовищные и несправедливые обвинения. Это отвратительно, поэтому необходимо принимать все разумные меры предосторожности.

– Я уже тысячу раз выражал свое убеждение в том, – сказал мистер Треск, – что древнее искусство не должно быть вне закона, а его адепты не должны считаться преступниками. Разве для этих так называемых преступлений есть термины? Нет! Они называют их «тяжкими телесными повреждениями» или и того хуже – «насилие». Мы не насилуем. Мы воздействуем, мы наставляем, мы воспитываем. Собственно говоря, эти действия не могут быть преступлениями, а те, кто этим занимается, – не могут быть преступниками. Я говорю это уже в тысячу первый раз.

– Хорошо, – сказал я, стремясь подвести эту ужасную беседу к концу, – вы описали печальные события этого вечера. Я принимаю ваши доводы, почему вы сожгли мой прекрасный дом. Остается лишь вопрос вашего вознаграждения, и он требует серьезных размышлений. Эта ночь истощила мои силы, и вам, после всех ваших трудов, должно быть, необходим отдых. Свяжитесь со мной через день-два, джентльмены, любым предпочтительным для вас способом. Сейчас я хотел бы побыть наедине со своими мыслями. Мистер Монкрифф вас проводит.

Ненормальные деревенщины встретили мое заявление безучастными взглядами и стоическим молчанием, и я вновь вспомнил свой немой обет ничего им не давать, ни единого пенни. При всей претенциозности их хватило лишь на то, чтобы убить мою жену и уничтожить загородный дом. Поднявшись на ноги – это оказалось труднее, чем я ожидал, – я добавил:

– Спасибо вам за вашу работу.

И снова между ними пробежал взгляд, говоривший о том, что я упустил саму суть сложившегося положения.

– Ваши благодарности принимаются, – проговорил мистер Тумак, – впрочем, вы можете это оспорить, они преждевременны, и вы сами это понимаете, у себя в душе. Вчера утром мы начали путешествие, в котором нам предстоит пройти еще многие мили. Вследствие этого, мы предпочитаем не уходить. Сейчас лучшей защитой от закона для нас троих будет остаться на некоторый период времени здесь. И это не говоря уже о продолжении вашего обучения, которое будет преследовать нас бесконечно, если мы им не займемся.

– Нет, – сказал я, – я уже достаточно у вас обучился и не нуждаюсь в защите от полиции. Пожалуйста, джентльмены, позвольте мне вернуться в свою кровать. В знак моей благодарности можете забрать с собой остаток коньяка.

– Задумайтесь на минуту, сэр, – сказал мистер Треск. – Вы объявили о найме двух высококлассных консультантов и представили их как своим сотрудникам, так и клиентам. Спустя несколько часов вашу супругу постигает трагический конец в результате пожара, разрушившего ваше загородное имение. В ту же ночь имеет место исчезновение вашего главного конкурента – человека, в котором служащий отеля неминуемо опознает знакомого вашей покойной супруги. Считаете ли вы, что исчезновение высококлассных консультантов будет теперь мудрым решением?

Я задумался, а потом сказал:

– Вы правы. Будет лучше, если вы еще некоторое время будете появляться в офисе. Однако мысль о вашем проживании здесь нелепа, – тут во мне загорелась безумная надежда, совершенно иррациональная при имеющихся страшных доказательствах, но она все же явилась ко мне под маской сомнения. – Если «Зеленые трубы» сгорели, мне должны были уже давно об этом сообщить. Я уважаемый человек в *** и лично знаком с шефом полиции Уэнделлом Нэшем. Почему он мне не позвонил?

– О господи, сэр, – проговорил мистер Треск, качая головой и внутренне улыбаясь моей глупости, – по многим причинам. Маленький городишко – как неповоротливый зверь. Все, кто там дееспособен, всю ночь пытаются спасти хоть маленькую часть вашего дома. Но им не удастся, им уже не удалось, но пытаться они будут до самого рассвета. Уэнделл Нэш не захочет вас будить, пока не сможет составить полный отчет, – он взглянул на часы. – И если я не ошибаюсь… – Он наклонил голову, прикрыл глаза и поднял указательный палец. В кухне зазвенел телефон.