Новая кофейная книга

Почти утро, но небо еще черное, когда ты режешь руку от мягкой неопределенности вены в сторону запястья, и пускаешь поток в плохо сваренный кофе. Ты проливаешь кровь, распавшиеся от кипятка таблетки и плохо сваренный кофе через битое стекло банки, проехавшей 204 километра (туда и обратно) в твоей сумке. Пьешь и царапаешь горло, но не сильнее полностью ободранных ожиданий, несгущений, неслучившихся текстов, самоуничтожающихся пророчеств из печенья и любви с диафрагмой кулака. Тебя тошнит от приключения, от того, что у тебя есть причины (заблуждение о причинах) совершать приключение, но не от вкуса кофе, крови и стекла. С чистой заготовленной почты ты пишешь:

Здравствуй,

я…………………………………………………………………………………..

…………………………………………………………………………………….

…………………………………………………………………………………….

…………………………………………………………………………………….

…………………………………………………………………………………….

…………………………………………………………………………………….

…………………………………………………………………………………….

…………………………………………………………………………………….

…………………………………………………………………………………….

……………………………………………………………..

Твое письмо работает в отдалении от сгустков, вдали от берега, вдали от источника твоей власти. Она сказала, что обязательно добавлять собственную кровь, потому что нужно перезапустить мозг, протереть ветровое стекло; нужно заставить думать его о том, о чем ты и так постоянно думаешь, но с новой скоростью. Это не магия, а психофизиология.

……………………………………………………………………………………..

……………………………………………………………………………………..

…………………………………………….. со всем уважением, я надеюсь………………………………………………………………………………….

………………………………………………………………………………………

……….

Отправляешь. Она сказала, что болезненность суставов, каждый день облокачивающихся на деревянную стойку, когда ты просишь латте в «Старбаксе», – участвуют в том, что ты не можешь написать искреннее любовное письмо. Именно это – потому что вообще-то труд работающих в кофейнях является эксплуатационным и жестоким – делает твою речь непрозрачной для адресата.

Это, а не что-то еще.

Еще она говорила, что купила через eBay воду, благословленную Далай Ламой, и вводит ее через пипетку во влагалище, чтобы умножить чувственность. Это не то, что ты хотел слышать. Но, сказала она, битое стекло с памятью Другого позволит тебе говорить не удобным для тебя методом, а той речью, которую готов слышать адресат. Она сказала, что кофе на крови и битом стекле давно используется продвинутыми политтехнологами в пропаганде. Нужно просто говорить то, что они хотят слышать, но это не всегда так просто. Стекло из Сибири, Урала, из Чечни везут по ночам, потому что так принято. Спичрайтеры пьют кофе на крови президента и на стекле русской земли. И, как видишь, – сказала она, – у них все получается. Просто попробуй. Хуже уже не будет.

Нет ничего хуже, чем – ты перечитываешь в трезвости – вслух сказать…………………………………………………………………………………..

……………………………………………………………………………………..

……………………………………………………………………………………..

………………………………………………………

Ты не знаешь, что будет дальше. Знаешь, что будет дальше. Ничего, отсутствие. Зияние речи, но речи не поцелуются взасос. Или он ответит тебе……………………………………………………………………………………….

……………………………………………………………………………………..

……………………………………………………………………………………..

……………………………………………………………………………………..

………………………..

И ты не знаешь, что с этим делать.

Попробуй транслировать свой образ в его простату, советует она. Или не останавливать разрезанных рук. Или не наступать ночь. Или стать работником невидимого ночного поезда, везущего сургутское стекло в Кремль. Или…

Комментарий составителя

Согласно подсчету так называемого «кофейного индекса», проведенного журналом «The Village», порция кофе американо в Москве обойдется вам в среднем в 170 рублей, в Хабаровске – 150, в Санкт-Петербурге – 130, в Иркутске – 118, в Уфе – 100, в Твери – 85, в Улан-Удэ – 60, а в Нижнем Тагиле – всего в 47 рублей 50 копеек; впрочем, исследователям удалось найти там всего два заведения, где подают кофе, остальные оказались рюмочными.

Три выстрела Нина Хеймец

Три выстрела создали нашу семью.