Новая сила

– А так – станем рабами привилегированными? – взвыл Ремер. Бывший пограничник держался возле механика – в последнее время они крепко сдружились, что отразилось и на отношениях воздухоплавателей и Ремеровых бойцов. – Игрушками станем, на которых остроухая погань злобу свою срывает? Чо немало порассказала об этом. Вы бы её лучше послушали, герр магистр, прежде чем предлагать нам, военным людям, эдакую пакость! Сдаваться инри – это же надо удумать…

Маленькая японка держалась за спиной у Фельтке и в беседе участия не принимала – лишь мелко закивала, услыхав своё имя.

Фламберг устало улыбнулся.

– Вы, видимо, не вполне меня поняли, зауряд-прапорщик. – ответил он. – Я ничего вам не предлагаю, а отдаю прямой и недвусмысленный приказ. А если кто-то сомневается в моём праве отдавать его – вот!..

Он разжал кулак и на ладони блеснул серебром круглый жетон с отчеканенным кайзеровским орлом и вязью готических букв. Ремер громко выдохнул. Фельтке, понявший только, того, что магистр предъявил какой-то официальный знак, вопросительно посмотрел на камрада.

– Ну, раз так… – зауряд-прапорщик сгорбился, словно усох на глазах. Физиономия его, только что решительная, пылавшая праведным гневом, приобрела выражение покорности и некоторого даже фатализма. – Раз уж дело так поворачивается – приказывайте, герр магистр. Всё исполним. Только вот ребят моих жаль. Они остроухим-то подчиняться не пожелают, сгинут зазря…

– Не думаю. – отозвался Фламберг. – Вы закончили оборудовать убежище в недрах острова?

Ремер с готовностью кивнул.

– Ваши люди останутся со мной. Извольте разъяснить, что они должны беспрекословно выполнять мои распоряжения… если, конечно, хотят остаться в живых. Вы же уйдёте вниз с нашим гостем. Сколько у вас осталось людей, герр Фельтке – трое?

– Двое. – вздохнул воздухоплаватель. – Про Кольвица вы знаете, Брюккеру голову отрезали. Дрейвиц, слава Богу, жив, только поцарапан немного. Так что, только двое. Со мной.

– Ясно. О нём не волнуйтесь, я за ним присмотрю. Итак, я пока потяну время, а вы поспешите. Чтобы через полчаса, самое большее, и духу вашего чтобы не было на поверхности. А мы пока проведём церемонию похорон – только кроме мертвых тел, сбросим в океан несколько свёртков с грузами. Они наверняка наблюдают за нами – вот и пусть подсчитают наши потери. И вот ещё что… – он откашлялся. – Не забудьте срезать подвесные мостки. Не нужно, чтобы инри начали с обыска внутренностей острова.

– И всё же, герр магистр, я не понимаю… – подал голос Фельтке. – Взять они нас не взяли, только бойцов своих потеряли и этих… арахнидов. Да и «виверн» мы им уполовинили. Зачем сдаваться-то?

– Сколько у вас осталось патронов? – спросил вместо ответа Фламберг.

– Ну… – старший механик наморщил лоб. – К «виккерсам» и «шпандау» – по две сцепленные ленты. К «льюисам» – по три полных диска к каждому.

– Это, если я не ошибаюсь, на четверть часа боя?

– Ещё есть карабины. И револьверы с пистолетами. Высадятся – будем драться врукопашную, ножами и штыками.

– С боевыми-то арахнидами? – с насмешкой уточнил магистр. – Много же вы навоюете, зауряд-прапорщик… Нет, вы все – все, понятно? – нужны мне живыми. И прошу рассматривать то, что нам предстоит, не как плен, а как продолжение задания. Мы с вами разведчики в глубоком тылу врага – не забыли, надеюсь? Просто обстановка внезапно усложнилась, ну так бывает и не такое, верно? Надо приспособиться, сберечь свои жизни, сохранить возможность действовать – и ждать приказа.

– Ну, разве что, так. – Ремер тяжело вздохнул и поднялся. – Мы всё выполним, герр магистр. Только уж полчаса нам дайте, раньше не управиться.

– Дам. – согласился магистр. – А пока: давайте условимся о том, как мы будем держать связь. У меня есть все основания полагать, что инри оставят пленников на островке. И тут помощь фройляйн Чо будет поистине бесценной…

И он кивнул маленькой японке, по-прежнему прячущейся за спиной старшего механика.

– Что это за бляха у него была? – шёпотом спросил Фельтке, улучив момент, когда Фламберг отвернулся, чтобы дать какое-то распоряжение.

– Бляха… – Ремер злобно сплюнул. – Это, камрад, оч-чень непростая штучка. Знак Осведомительной его Величества канцелярии. Считай, личная разведка кайзера. С такой «бляхой» спорить – себе дороже, да и незачем. Кому попало их не выдают, а уж если выдали – значит, человек доверенный, надёжный. А наше дело телячье: обделался и стой… в смысле – делай, что велено. Так, что ли?

И захохотал, широко развевая щербатую, без двух передних зубов, пасть. Зауряд-прапорщик лишился их во время последней атаки, получив по физиономии рукояткой инрийской абордажной сабли. Повезло – второго удара остроухий нанести не успел, отброшенный выстрелом из «браунинга». Подарок Фельтке пригодился.

– Так, камрад. – Фельтке оглянулся, ища взглядом единственного уцелевшего воздухоплавателя. Вон он, стоит, опираясь на треногу «виккерса», голова перевязана, вид встревоженный… – Приказы – дело такое, их выполнять надо. Мы пока оставшиеся стволы за борт покидаем. Спустить вниз не успеем, а оставлять остроухим – перебьются.