Новая цель. Как объединить бережливое производство, шесть сигм и теорию ограничений

– Пока ты не ушел… – начала она.

– Да?

– Я хочу участвовать в работе над LSS. Хочу быть частью этого процесса.

Виктор широко открыл глаза и посмотрел на нее с искренним недоумением.

– Я правда этого хочу, – добавила Сара.

– А у тебя есть время, чтобы этим заниматься?

– Я найду время.

Он плюхнулся в кресло, потер подбородок и погрузился в размышления.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Нет проблем, займись этим. В сущности, мне даже нравится эта идея – ты будешь поближе к ним. Да, точно! Я думаю, что это позволит нам получить некоторое преимущество.

– Преимущество? О чем ты говоришь?

– Видишь ли, всегда хорошо заранее знать, что собираются предпринять твои конкуренты.

Сара, стоявшая до этого момента в дверях, прошла в кабинет и, недоверчиво усмехнувшись, скрестила руки на груди.

– Ты действительно воспринимаешь их именно как конкурентов? Как противников?

– А разве это не так? Ну хорошо, может быть, я слишком привержен теории естественного отбора. Давай изменим формулировку – всегда лучше знать, что собираются делать твои союзники.

– Виктор, я не собираюсь играть роль агента-провокатора.

В ответ он закатил глаза.

– Сара, дорогая, но я и не просил тебя заниматься чем-то подобным.

– Я хочу, чтобы этот процесс заработал, – настойчиво продолжала она. – Нам необходимо, чтобы все заработало как надо. Нам – и я имею в виду всех, а не только меня и тебя – нужно, чтобы все стало функционировать более эффективно. У нас уже есть масса клиентов, уставших от наших огромных счетов и медленной работы. Я боюсь, что кое-кто из них уже готов с нами распрощаться.

– Сара… А ты знаешь, почему наш брак закончился разводом?

– Потому что ты постоянно и неутомимо бегал налево?

– Нет, есть еще причина. И, кстати, чтобы ты знала, – я сохранял тебе верность первые пять лет. Так вот, основная проблема нашего брака состояла в том, что я был оптимистом, а ты – абсолютной пессимисткой.

– Неправда!

– Я не понимаю, из-за чего ты так беспокоишься. Ты сейчас преподносишь ситуацию таким образом, будто F&D вот-вот засохнет и развеется прахом при первом же порыве ветра. Сара, этого не случится! Разумеется, нам придется постоянно гасить вспышки пламени то тут, то там. Когда-нибудь потом мы должны будем кое-что исправить в механизме нашего бизнеса. Но пойми – мы ушли так далеко вперед, что другим остается только завидовать! Как можно говорить о кризисе нашего бизнеса? Нет, серьезно, пойми, мы находимся на максимуме своего потенциала!

– Да, Виктор, я согласна. Я достигла максимума. Только он связан не с объемом нашего бизнеса, а с внутренним напряжением.

– Поэтому я возвращаюсь к своему первоначальному вопросу: уверена ли ты, что сможешь взять на себя дополнительные обязанности по… я бы сказал, по чему-то, в необходимости или действенности чего я совершенно не уверен?

– Ты… я… и все остальные – мы смогли за все эти годы создать великолепную организацию, занимающуюся исследованиями и инжинирингом, – продолжала Сара. – Мы получили кучу наград, заработали много денег, создали массу шедевральных продуктов и так далее, и тому подобное. Но у меня есть четкое ощущение, что мы начинаем скользить вниз. Лично я нечасто общаюсь с клиентами, но постоянно читаю поступающие письма и отчеты о нашей работе. И знаю – если копнуть глубже, выяснится, что дела обстоят не идеально. Поэтому я не хочу, чтобы мы через пять лет оказались вынуждены униженно выпрашивать жалкие контракты на смехотворные суммы в надежде свести концы с концами.

– Этого не случится. Расслабься. – Виктор посмотрел на часы. – А теперь извини, дорогая, я опаздываю. Я должен бежать.

– Свидание с ужином?

– Хм… Честно говоря, да.

Сара в отчаянии покачала головой и усмехнулась.

– Виктор, ты просто натуральный хам.

– Сара, я лишь стремлюсь к совершенству во всем. Увидимся утром.

Когда он направился к выходу, Сара бросила ему вслед:

– Кстати, не рассчитывай увидеть меня на работе раньше обычного. Возможно, этого теперь не случится очень долго. Или вообще не случится никогда.

Но она совершенно не была уверена в том, что Виктор услышал ее слова. К тому же Сара сомневалась в том, хочет ли она сама, чтобы ее слова были услышаны.

* * *

Вечером того же дня, после поездки в Роквилль, Эми пришлось вернуться в офис, чтобы закончить все запланированные дела и решить массу вопросов, которые она отложила из-за презентации. Домой она добралась довольно поздно, лишь к восьми часам вечера.

По просьбе Эми семейный ужин начался без нее. Поэтому к моменту ее появления на пороге все остальные члены семьи уже закончили трапезу. Ожидая, пока мать разогреет для нее ужин, Эми пристроилась возле кухонного стола с бокалом красного вина.

– Ой, совсем забыла! – вдруг воскликнула Зельда. – Тебе же кто-то звонил!

– Кто?

– Мужчина.

– Что ж, круг сужается. Мужчина – страховой агент? Или мужчина – фондовый брокер?

– Нет. Он сказал мне свое имя, и я записала его на клочке бумаги. Но куда же я его дела?

– Я рада, что к телефону подошел не папа.

– Эми… – укоризненно произнесла мать.

– Извини.

– Вот эта бумажка. Он звонил около шести часов.