Новая женщина, или Кругосветка на колесах

С борта парохода Гонконг можно принять за одну большую гору. Неудивительно, что здесь уже построили фуникулер имени королевы Виктории. Для тех, кто никогда не видал американских горок, – это сплошной ужас в тумане. Если что-то и видно сквозь туман, то исключительно вверх ногами: опрокинутые дома и деревья. Наивные туристы (включая меня) стремятся наверх, чтобы оказаться на Пике. На пике чего? Черной горы, откуда не видно ничего, кроме облаков и тумана. Об этом, однако же, вам не говорят, когда сажают на платный фуникулер. Поэтому читайте эту статью и не говорите, что вас не предупредили. После Пика местный гид непременно потащит вас в Долину Счастья. По дороге вам покажут обелиск англичанам, павшим в боях и умерших от других причин, а в самой долине – счастья не больше, чем за ее пределами. Английские остряки скажут : Мы – великий народ и создаем Империю ценой неоправданных потерь, на костях умерших от неведомых болезней и отравленных стрел. Лучше бы назвали это место Долина Счастливого Тумана, ведь Туман правит Долиной безраздельно, не выпуская ее из объятий ни на минуту, потому и счастлив.

Дневник Мэри. 15 марта. Воздух влажный настолько, что даже быстрая езда не создает колебаний, ни дуновения. Китаец гид предложил спешиться и отдохнуть под экзотическими деревьями – «оружейные стволы» – стволы полые, как дуло ружья. Гид показал дерево с огромным дуплом – это спасение для бездомных, устраиваются там на ночлег. Немного отдышавшись, поехали через какие-то заросли и посевы риса, чтобы выпить чаю в деревне, где бегали черные свиньи. Гид показал китайское кладбище в красноватых скалах – пахнуло холодом и плесенью – живописная обитель вампиров и летучих мышей. Запах китайской плесени совершенно иной, не спутаешь с индийской. Неужели правда, что китайцы едят летучих мышей? Летучая мышь – символ удачи для китайцев. Зачем же их есть? Чтоб удача вошла в тебя в прямом смысле? А потом вышла известным способом… Никто из нашей маленькой компании не решился допытываться правды у гида, деликатные люди.

Движение пассажирских судов к японским берегам остановлено из-за войны. В отеле белый человек, предложил (за $25) помощь: отсюда на клипере (или корвете?) до Шанхая, где можно сесть на пароход в Нагасаки. Можно будет написать о настоящем Китае, здесь из китайцев преимущественно кули (на виду) и продавцы опиума (по темным углам). По китайскому календарю 1895 – год Овцы.

20 марта. В Китае зверствуют японцы. Странно, что меня еще не закололи, как заблудшую овцу. Вокруг никого. Поднялась на ноги. Стала пробираться вперед. Вдруг резкие крики, навстречу бегут солдаты, сбивают с ног. Опять лежу в грязи. От ужаса вспышка памяти – русские паломники на пароходе – молитва – они читали молитву нон-стоп. Господи, Боже Мой, помилуй меня грешную! Помилуй меня грешную, Господь Милосердный! Закрыла уши ладонями. Слова бились в висках – сердце колотилось от страха – в надежде на спасение, на беспричинную милость…

…Сердце колотится от страха… Кто-то накрывает меня плащом, хватает и тащит куда-то. Сажает в какой-то угол под крышей: сидите смирно, не двигайтесь, ждите! – голос знакомый – жду, жду, жду… Наконец-то! Вернулся, подает руку, армейский…

– Подъем!

– Вы?! Проводник Шумахер?

– Hauptmann Schumacher. К вашим услугам, мадам.

– Как?

– Война. Призвали. Теперь служу.

– Так вы – военный?

– Так точно.

– А как же там, в лесу…

– Проводник – хобби в период оздоровительного отпуска. Леса, поля, свежий воздух, гусиная охота. А вы…

Шумахер вдруг насупился и поджал губы.

– Вы! Зачем вы здесь?! Помните, я предостерегал вас, что ездить по китайскому побережью крайне опасно. Уже летом было ясно, что Япония нападет на соседей. С 1 августа воюют. Неужели вы ничего не знали?

– Да, я много слышала, но была уверена, что для американских граждан это не опасно, ведь моя страна не принимает участия в конфликте желтой расы.

– Значит, вы полагаете, что война идет между людьми с узкими глазами, а тех, у кого глаза пошире, не трогают?

– Именно так я и полагаю. То есть полагала… теперь ясно, что заблуждалась…

– Она заблуждалась. Но как! Заблудилась аж до самой линии фронта! Признавайтесь, мадам, вы – шпионка?

– Я?!

Он вскочил на ноги, отпрянул от меня и стал говорить резко и отрывисто, как принято у желтых.

– Вы! Отвечайте!

– Разве война еще не кончена?

– На британцев работаете? Теперь меня не удивляет, как легко и быстро вы спелись с этой троицей снобов, которых якобы случайно встретили средь германских полей. Они ведь тоже держали путь в Китай, не так ли?

– Трудно миновать Китай, если мне нужен порт в Японии, чтоб вернуться домой в Америку.

– Конечно! Если на хромой козе к Китаю не подъехать, на велосипеде очень даже удобно.

– Что вы несете? Причем тут коза…

От злости и бессилия зажала уши ладонями. Казался умным и добрым, а выходит – дурак, очевидных вещей не понимает.

– Ладно, успокойтесь. Отсюда надо сейчас же убираться. Перемирие еще не подписано. Идём.