Новейшая история еврейского народа. От французской революции до наших дней. Том 1

Между тем как в Пруссии шла словесная борьба «за» и «про­тив» эмансипации, на занятом французами левом берегу Рейна дей­ствовал уже эмансипационный акт 1791 года. Ровно через год после издания этого акта, осенью 1792 года, французские революционные войска заняли города Майнц, Вормс и Шпейер, а через два года они вступили в Кельн, и в течение двух десятилетий весь этот край оставался под властью Франции. Было что-то символическое в том, что впервые в Германии воспользовались благами свободы евреи тех городов, где за семьсот лет перед тем свирепствовали банды кресто­носцев, а к концу средних веков еврейские общины были целиком или частью разрушены. В древнем Майнце, где лишь незадолго до революции было восстановлено еврейское гетто, ворота этой тюрь­мы были сняты 12 сентября 1798 года. В Кельне, где евреям вовсе запрещалось жить с XV века, впервые послышался зов свободы в про­кламации французского комиссара (1798): «Все, что связано с раб­ством, отменяется. Только одному Богу вы должны давать отчет о ваших верованиях, гражданские же права для всех одинаковы, и вся­кий независимо от его убеждений будет пользоваться защитою зако­на». В марте 1798 г. в Кельне поселился первый еврей со времени изгнания 1424 года (в промежуточную эпоху евреи могли жить в Кель­не только временно, проездом), а вслед за ним там поселилась еще группа еврейских семейств, что привело вскоре к образованию об­щины. В семье первого кельнского поселенца, Иосифа Штерна, со­хранилось следующее предание. Когда он жил еще один со своим се­мейством в этом архикатолическом городе, он вдруг ночью услы­шал колокольный набат и крики: «Jüden heraus!» Подумав, что толпа собралась громить его дом, он выбежал на улицу и тут узнал, что в городе вспыхнул пожар и что упомянутый крик означал: выносите бидоны (Büdden) или ведра с водой для тушения огня. Так историчес­кая трагедия завершилась комическим анекдотом... Скоро еврейские общины левого берега Рейна были втянуты в сферу французской политики: с 1806 года они пережили все колебания ее, вызванные капризами Наполеона, начиная с еврейских парламентов в Па­риже, куда рейнские общины посылали своих делегатов, и кончая «позорным декретом» 1808 года.

Гораздо больше потрясений пережила в это бурное время боль­шая еврейская община во Франкфурте-на-Майне, который не­сколько раз был оккупирован французами и затем вошел в сферу французского влияния. В октябре 1792 года армия генерала Кюстина заняла Франкфурт и водрузила трехцветное знамя на башне им­перского города. В некоторых частях населения началось брожение: угнетенные возмечтали о свободе; но наиболее угнетенные обитате­ли гетто не смели даже мечтать о лучшей доле: униженные, запуган­ные, они боялись обнаружить сочувствие к оккупантам и старались показать свою лояльность. Когда в предместье Саксенгаузен совер­шалось торжество посадки «дерева свободы», один из присутство­вавших при этом евреев насмешливо сказал: «Вот замечательное де­рево: оно не имеет корней в земле и вместо зеленой вершины носит шапку (фригийскую)». Одобрительный смех порабощенных подтвер­дил это скептическое мнение о символе свободы. Лояльность евреев дошла до того, что, когда прусская армия подошла к городу и потре­бовала его сдачи, евреи кричали: «Долой французов, да здравствует прусский король!», рискуя навлечь на себя гнев оккупантов. Город сдался после бомбардировки (2 декабря 1792 г.), от которой сильно пострадало и еврейское гетто. Бежавшие из Франкфурта французские офицеры рассказали генералу Кюстину, что и евреи причинили много вреда французам при отступлении, но генерал ответил, что он этому не верит, так как едва ли евреи могли обнаружить такую враж­ду к французской нации, которая впервые в Европе дала им челове­ческие права и сняла с них цепи рабства.

Тяжелые дни пришлось пережить франкфуртской общине в 1796 году, когда город был занят австрийской армией и подвергся жестокой канонаде со стороны французов. Канонада разрушила большую часть гетто, жители которого бежали толпами в сосед­ний Оффенбах. При новой французской оккупации (июль — сен­тябрь 1796 г.) город должен был заплатить огромную контрибу­цию, и значительную часть ее внесли евреи. Разрушения на Еврей­ской улице заставили бюргеров из городского совета отвести по­страдавшим места для жительства в других частях города. В 1798 г. французский комендант Майнца потребовал от франкфуртских властей, чтобы они не стесняли свободу передвижения и торговли евреев, приезжающих во Франкфурт с левого берега Рейна на правах французских подданных. Скрепя сердце, городской совет должен был уступить, но, чтобы не дать преимущества чужим евреям перед своими, он дал льготу и жителям гетто, разрешив им выходить в город также в воскресные и праздничные дни.