Новелла «Единственный конец злодейки – смерть». Том 1

– В последние несколько недель Пенелопа часто заглядывала на третий этаж. Я решил проверить, в чем дело, и оказалось, что комната леди Ивонны открыта.

Все, включая герцога, вновь обратили взгляды на Пенелопу: на маленькую девочку уставились десятки острых, возмущенных глаз. Даже высокомерной Пенелопе было непросто это выдержать.

– Но… это не я. – Пошатываясь, она шагнула назад.

Пенелопа действительно частенько заглядывала на третий этаж, ведь там было меньше всего людей и оттуда можно было пробраться на чердак. Девочка уходила из комнаты, чтобы оказаться подальше от жестокой горничной, а вовсе не ради того, чтобы украсть драгоценности. Тем более драгоценности юной герцогини.

– Отец, это не я! Поверьте! Я туда даже не заходила! – отчаянно закричала Пенелопа, глядя на герцога. Это был зов, полный веры и любви к благодетелю, но герцог холодно отвернулся.

– Феннел, закрой все комнаты на третьем этаже на ключ, а покои Ивонны заколоти гвоздями.

– Будет исполнено, ваша светлость.

– И завтра же позови ювелира для Пенелопы.

– Отец, я действительно не…

Этот скандал случился вскоре после того, как Пенелопа оказалась в герцогском доме. Недоразумение замяли, даже не выслушав девочку.

Пенелопа побледнела и замерла, глядя на герцога, но он встал, не сказав приемной дочери ни слова.

– Идиотка! Вали из нашего дома! – ядовито прошипел Рейнольд, убедившись, что отец его не слышит. Затем он грубо толкнул остолбеневшую Пенелопу – так, что она не удержалась на ногах, и последовал за отцом.

– Дешевка, – прозвучал негромко ледяной голос Дерека. Его слова были похожи на плевок.

А Пенелопа, раздавленная, валялась на полу, как брошенный мусор.

С того дня Пенелопа начала скупать роскошные драгоценности у всех ювелиров, которые приходили в дом. Колоссальные траты впечатляли слуг до потери пульса, а Дерека и Рейнольда провоцировали на оскорбления. Они говорили: «Эта девка не понимает своего места».

С тех пор Пенелопа перестала называть герцога отцом.

Тук-тук – тихий звук пробудил сознание, погруженное в глубокий сон, и я приоткрыла глаза.

Тук-тук-тук – некто постучал опять, нервознее и громче, словно дело было срочным.

Пошатываясь, я поднялась и спросила:

– Кто…

Вжух – не успела я договорить «там», дверь открылась.

– Госпожа, это дворецкий.

В дверной проем ворвался яркий свет, а прежде в комнате было темно, словно вечером. Я нахмурила брови.

– Дворецкий?.. – я посмотрела на мужчину.

– Дело не терпит отлагательств, поэтому я здесь.

Что же ему понадобилось от Пенелопы? У меня с грохотом упало сердце. Возможно, под влиянием недавнего сна.

– Какое дело?.. – голос предательски задрожал.

Опять братцы в чем-то меня обвинили? Что не так?

– Вам нужно скорее выбрать новую служанку! – так дворецкий объяснил свое бесцеремонное появление.

Спокойный старческий голос на какое-то время лишил меня дара речи.

– Погоди… – я прервала его, подняв руку.

Дворецкий недовольно поджал губы, морщинки на его лбу слегка изогнулись. И это все?

Сначала я просто почувствовала облегчение. Но на его место тут же пришла ярость. Он разбудил хозяйку и без разрешения распахнул дверь всего лишь ради того, чтобы она выбрала горничную?.. С какой стороны ни погляди, его поведение было абсурдным.

– Дворецкий, – обратилась я, успокоившись.

– Да, госпожа.

– Как тебя зовут?

– Что? – переспросил он ошеломленно – похоже, старик никак не ждал такого вопроса.

Я снисходительно повторила:

– Как тебя зовут?

– Феннел, госпожа.

– А как зовут меня?

– Госпожа, к чему эти вопросы?.. – Морщины на лбу дворецкого стали еще глубже, ему, видимо, не нравился ход нашей беседы.

– Отвечай на поставленный вопрос: как меня зовут?

– Пенелопа Экхарт. – Феннел уступил моему натиску, но в его голосе звучало недовольство.

– Вот именно! Аристократка Пенелопа Экхарт. – Я кивнула, подчеркивая сказанное, и ласково продолжила: – Где это видано, чтобы безродные простолюдины врывались в покои хозяев?! Кто тебя этому научил?

Глупая Пенелопа. Столкнувшись с презрением, она злилась и устраивала истерики, в то время как нужно было давить своим титулом и по полной его использовать. Больше Феннел не рискнет фамильярничать с аристократкой, официально удочеренной герцогом. Как удобно! Гораздо лучше, чем быть незаконнорожденным ребенком богача, которого отказываются принять в семью.

– Посторонний мужчина запросто входит в спальню к хозяйской дочери! Челядь обязательно начнет распускать грязные слухи!

Феннел молчал.

– Разве нет? – Я невинно улыбнулась, как глупышка-аристократка.

Таковы законы классового общества.

– Госпожа! Да что вы такое говорите? – Дворецкий изменился в лице. Стоило видеть его в этот момент: Феннел дрогнул, а некогда презрительный взгляд стал растерянным.

– Нужно объяснять до хрипоты? – спросила я уже без тени улыбки.

В игре это выражение часто использовали горделивые аристократы, привыкшие смотреть на всех сверху вниз. Например, королевский рыцарь, который не привык склонять голову ни перед кем, кроме своего повелителя, или герцог Экхарт.

– Э… Госпожа! Простите меня!

Похоже, дворецкий, прекрасно понял, что означала эта фраза: он смутился и рухнул на пол.