Новенькая на факультете боевых магов (СИ)

— Я позову сержанта Фултона! — голосила кухарка. — Прекратите немедленно!

— Тётя, не надо! — взывал Кёртис.

А Фицрой стоит, скрестив руки на груди и ничего не предпринимает. Ухмыляется так, будто наслаждается зрелищем.

— Сделай что-нибудь! — налетела на него я.

— Лучший способ узнать человека — посмотреть на него в гневе, — выдал тот странную фразу.

Но я уже стояла рядом с Брайсом. Реншоу и Эркин удерживали его за руки с обеих сторон. Одна бровь была рассечена и нижняя губа кровоточила, не считая небольшой дыры на плече. Этвуд выглядел намного хуже, но сердечко болело за друга.

— Брайс, ты как? Отпустите его! Немедленно! — причитала я, не обращая внимания на зрителей. — Ну зачем же ты?.. Больно? Давай к доктору сходим?

— Не надо, Элла, всё хорошо. — Брайс хотел улыбнуться, но из-за раны на губе получилось только скривиться.

— Беккет, заступаешь на ночное дежурство, присоединишься к неудачникам из «Центавра», — сквозь шум и гвалт различила я голос Фицроя.

Нет, ну это ни в какие ворота!

— Ты этого не сделаешь! — крикнула я.

— Устав для всех один, даже для новеньких, — ответил он и самым наглым образом улыбнулся во все белоснежные тридцать два.

Толком не понимая, как снова очутилась возле командира, я лишь обнаружила, что смотрю снизу вверх в бесстыжие тёмные глаза и воинственно стучу кулаками по его груди. Снова! Да он просто какой-то магнит для моих кулаков!

— Имей совесть, человек ранен! Только приехал, устал с дороги, а тут ты со своим баскетболом и ночным дежурством!

Фицрой со спокойствием удава обхватил мои запястья одними пальцами, но по ощущениям на них словно ещё по одному магическому браслету надели!

— Не советую так делать, Фостер, иначе отправишься на дежурство вместе с Беккетом.

— А может, я этого и добиваюсь? — не сдержалась я.

— Не думаю, что тебе доставит удовольствие кормить Дотти и чистить за ней клетку, — и с ухмылкой добавил: — Хотя, вдруг я ошибаюсь?

— Да пошёл ты, командир! — прошипела я. — Говоришь, мне не место на твоём факультете? А может, это тебе не место на моём?

Злость кипела во мне, заставляя грудь высоко вздыматься на вдохе и с шипящим свистом выдыхать углекислый газ. Мышцы напряглись, приготовившись дать отпор, а гулко колотящееся сердце, будто раскалённой иглой, раз за разом пронизывал электрический импульс. Я с удивлением констатировала, что так заявляла о себе магия. Не магия земли, а другая…

— А это не тебе решать, Одуванчик, — последнее слово командир выдохнул мне прямо в ухо, вызвав волну колючих мурашек по коже и новый мощнейший укол в сердце.

Приняв моё замешательство за слабость, Фицрой, глядя на меня из-под полуопущенных век и не отпуская моих рук, подался назад. Я невольно потянулась за ним, но в следующий миг с каким-то полувсхлипом-полурыком вырвалась из захвата.

— Так позволено называть меня только Брайсу, — процедила я и ринулась прямо на командира.

Отправиться с Брайсом вычищать нечистоты за адской гончей или спать в одной комнате с ненавистным командиром? Выбор очевиден.

Уверена, он предвидел, что именно я намереваюсь сделать. И стойко принял удар. Звенящее эхо разнеслось по всей столовке, а на смуглой щеке проявился алый след от моей пятерни. Моё же запястье пронзило болью. И не только запястье — всю руку до самой груди словно стрелой проткнуло.

— Фицрой, ты только что позволил девчонке прикоснуться к себе, — нарушил молчание кто-то из «Фениксов».

— И уже не первый раз за сегодня, — ошеломлённо произнёс Кёртис.

Я ожидала от командира «Гидр» чего угодно. Но только не того, что он, за считанную секунду оказавшись рядом с лидером «Фениксов», вмажет тому по физиономии.

— Никому из твоей команды не позволено сквернословить в адрес моей, — процедил он, — кто бы в ней ни был.

Нет, ну надо же! И пусть Фицрой за меня заступился, это нисколько не отменяет моей решимости избавиться от него как можно скорее.

— Отставить разборки! — раздался громоподобный голос.

Принадлежал он, как оказалось, мужчине средних лет с угрожающе квадратной челюстью и такой широкой грудью, что пара средних пуговиц на кителе едва держалась на распустившихся петлях. Весь его облик излучал силу, решительность и желание повелевать. Это тот самый сержант Фултон, которого грозилась позвать кухарка и который пленил на Альверии адскую гончую?

— Фицрой, не ожидал от тебя, — прогремел Фултон. — Заступаешь на ночное дежурство до утра. — Он обвёл взглядом поутихших кадетов и остановился на Брайсе как на менее пострадавшем. — Новенький?

— Кадет Брайс Беккет, — представился друг. — Получил назначение в «Гидру».

— Составишь Фицрою компанию, — приказал сержант. — Расходимся по комнатам, не задерживаемся. Через пять минут прозвучит отбой.

— Простите, сэр, — подала голос я, чувствуя, как кто-то легонько тянет меня за ткань рукава, мол, не отсвечивай. Я обернулась — Реншоу. И шикнула на него, чтоб не лез под руку.

— Вы кто, юная леди? — пробасил Фултон. — Из бытовиков или связистов? Идите-ка к себе на факультет и не провоцируйте моих кадетов на драку.