Новенький

Кстати, знаете, чем отличается опытный боец от неопытного? И тот, и этот в такие моменты наложит столько кирпичей в штаны, что можно будет завод построить. Но бывалый вояка может дристать и анализировать ситуацию одновременно! О, эта суперспособность в критических ситуациях не сосредотачиваться на заднице, пуская её в свободное плавание, а сосредоточится на верхнем её собрате и включая мозг, пытаться дать оценку обстановки, приходит только с опытом.

Судя по угрюмым и раздосадованным лицам, ребята ждали не нас. На их лице бегущей строкой была надпись: "Кто вы такие? Вас здесь только не хватало. Проваливайте быстрее, и только попробуйте шевельнутся".

Вы же понимаете, что, когда тебя вежливо просят такие вооруженные лбы, два раза просить не надо. Механик-водитель, словно услышав все наши молитвы, аккуратно вдавил педаль в пол. Чем дальше мы удалялись от места неприятного свидания, тем сильнее вдавливалась педаль.

Лишь отъехав более чем на пять километров, и, присмотрев более или менее безопасное место для остановки, мы позволили себе взять передышку и спустить нервозное состояние.

– Страшно было? – закуривая сигарету, произнес капитан Боголей, обращаясь к своим бойцам, которые спрыгивали с брони и стягивались к командиру. Видно было, что он храбрится, но легкая дрожь в голосе всё же выдавала скопившееся напряжение. Его никто и никогда не посмел бы обвинить в трусости, он здесь давно и в не полные тридцать два года повидал многое, но даже его, бывалого офицера, эта ситуация пошатнула не хило. Капли пота стекали из-под камуфлированной выцветшей кепки, которая сейчас была небрежно сдвинута на макушку. Потертый автомат Калашникова, с потертым деревянным прикладом, висел на груди, значит командир всё ещё ждет опасности.

– Да их не так-то и много было, ещё бы не известно кто кого, – вставил сержант Редьков, который в любой ситуации пытался не потерять авторитет – у нас людей больше в два раза, плюс две брони и пушки на вооружении. Мы бы такой бой дали, что они бы берега попутали!

– Вдвое больше? Против такой засады надо иметь хотя бы десятикратное превосходство! – и заметив, что Редьков не сдается, капитан продолжил – Ну хорошо, предположим, что их всего десять, а нас двадцать пять. Ты бы ещё предохранитель снять не успел, как половина наших бы полегло. И где твоё превосходство было бы тогда? Простая математика, в считанные секунды вы становитесь практически равными по количественному составу, десять против двенадцати. И вроде бы как можно воевать на равных, так?

– Конечно, нас же всё равно больше.

Не смотря на шум работающего двигателя машины, мы старались не упускать ни единого слова из возникшего спора между сержантом и офицером.

– Нравишься ты мне Редьков, но иногда такие глупости говоришь. Так, да не так. Твой противник приготовился, занял позиции, разбил сектора, приготовил гранаты, сменные магазины положил перед собой и крепко стоит на ногах, в то время как ты, не владеешь обстановкой местности и даже не знаешь, куда бежать и где укрыться, для того чтобы принять бой. Это ещё минус пятьдесят процентов к твоему превосходству – командир высказал то, о чём думал каждый, но мы так точно и лаконично не смогли бы сформировать мысли – А броня9, чтобы вы все успели спрыгнуть и укрыться, должна тормознуть. Да, и ваши кровавые тела на броне, лишат маневренности её башни. В итоге броня, вместо подвижной цели, станет стоячей грудой металлолома. На этот случай, у них лежат гранатометы на изготовке. Видел? – не унимался капитан Боголей, не забывая просматривать окрестности беглым взглядом.

– Видел, – неохотно ответил сержант.

– Видел. В том то и дело что все видели, и механ10 наш тоже видел, и понимал, что машина, в случае остановки, станет для него же гробом. На такой дистанции любой подготовленный гранатометчик не промахнется в огромную неподвижную цель, – увидев сомнения в глазах оппонента, выкинув бычок и поправив разгрузку, которая уже впивалась лямками в плечи, командир решил зайти с другой стороны, – Ну ладно, предположим, всё же человек двенадцать остались живы и успели спешиться с брони, как думаешь, какие шансы переломить исход событий?

– Уже хорошие, – не сдавался Редьков. Он по своей натуре был упрямый, как все Уральские парни и привык отстаивать свою позицию до конца, даже переходя на аргумент силы. Здоровья у него было хоть отбавляй, поэтому он часто оказывался прав. В основном, конечно, только для себя. Но это не тот случай. Сейчас перед ним стоит капитан Боголей, уважаемый всеми боевой офицер, а это значит, что сила здесь не аргумент, здесь только Аргумент -аргумент.