Новизна хуже старины (СИ)

— Не только избивать он может. Он еще и мою девушку увел, когда мы с ней учились в одиннадцатом классе. Если бы у меня был героин, я бы сам ему его подбросил, и пусть бы эта тварь сгнила в тюрьме! — на лице бывшего следователя появились красные пятна, он почти кричал.

— Он и так скоро сгниет в тюрьме, Смолин, — ответил я ему, и мы все трое вышли из изолятора, не попрощавшись с ним. Там уже все было тихо — ни крика, ни матерной ругани, ничего. Как будто его вспышка злости прошла, едва начавшись.

***

Интересное дело получается… Сергей, в институте скромный и до того замкнутый, что никогда первым ни с кем не разговаривал, жестоко избивал Смолина?! А тот был еще мальчишкой… Что же это такое? Вот такому человеку я помогал с учебой…

Крутовской проводил нас обоих до выхода из здания ОВД и, заметив, что на мне нет лица, довольно неудачно попытался меня успокоить:

— Ну что с тобой такое, Мартынов? Вот лучше послушай анекдот — мне его недавно рассказали. Сидит мужик у себя дома и гонит самогон. В окно увидел кума. Говорит: «Привет, кум. Зайди посмотри, как идет процесс, а я пойду в магазин». Кум пришел, сидит и наблюдает. Ему надоело, и он решил выйти во двор прогуляться. Возвращается, а там сидят уже два мента и говорят ему: «Ну что, мужик, попался на незаконном производстве алкогольной продукции? Давай объяснительную пиши». Тот пишет: «Захожу я к куму домой, а здесь сидят два мента и самогонку гонят…» — и они вместе с Крохиным дружно рассмеялись. Я тоже усмехнулся, но скоро опять стал грустным. — Не повезло ребятам… Эй, ты чего? Другой рассказать?

— Иди ты со своими анекдотами к черту! — не сдержался я. — Мне еще допрашивать Шевченко, а ты тут дурацкие байки травишь!

— Я же просто хотел тебя развеселить. Ладно, до свидания, Алексей, пока, Мартынов! — и он ушел. Мы остались вдвоем.

— И чем это вам его анекдот не понравился? — спросил Крохин. — Мне, например, очень даже понравился — смешная ситуация вышла с этим самогоном! Не правда ли?

— Чего вы все ко мне пристали? Достали уже со своей самогонкой! — я хотел было сказать кое-что похуже, но каким-то чудом сдержался, поскольку мне не хотелось при нем материться.

А он обиженно отвернулся от меня, сунув руки в карманы пиджака.

— Еще один такой выпад в мою сторону, на порог своей квартиры вас больше никогда не пущу! Сегодня чтобы ноги вашей в Люберцах не было! — ничего больше не сказав и даже не взглянув на меня, Алексей круто развернулся и ушел в сторону метро. Я не успел опомниться, как он исчез за ближайшим поворотом. И зачем только я ему нагрубил? Неужели он исполнит свою угрозу, и я никогда больше не смогу прийти к нему в гости? Какой же я идиот — выплеснул свое раздражение от истории, рассказанной Смолиным в ИВС, на других людей! И Сергею нагрубил, и Крохину… Хоть бы на допросе сдержаться…

Я все думал и думал о своем поступке: конечно, я не в духе, но зачем же надо было так разговаривать со своими приятелями? — и горько корил себя за него… Не заметил, как наконец добрался до своего родного СИЗО. А на входе уже стоял Наумов и явно ждал меня. Он сразу же начал что-то говорить о том, что наш новый заключенный — то есть Сергей — устроил голодовку и всю еду оставляет нетронутой. В ответ на это я просто отправил его следить за порядком в камерах, а сам направился проведать своего уже бывшего институтского друга.

Он выглядел еще хуже, чем я его видел в первый день расследования. Резко побледневший, худой, с глазами больше мутными, чем голубыми… Но на этот раз я не стал ему сочувствовать. Когда я выяснил, что он в юности избивал ни в чем не виноватого перед ним Смолина, то вся моя жалость по отношению к нему пропала. Ну, «вся» — это я утрирую: немного-то еще осталось, но это ненадолго.

— Что это ты, друг мой, за комедию ломаешь? — иронически обратился я к нему. — Если умрешь, спрашивать об этом будут меня, и уже мне будет выговор или срок!

Сергей же ничего мне на это не ответил, а спросил лишь:

— Ты нашел того человека, который подбросил мне наркотики? Если не нашел, то я продолжу свою голодовку…

— Я узнал кое-что поинтереснее: например, ты знаешь следователя Смолина?

Тот отрицательно покачал головой и только криво усмехнулся в ответ на мой вопрос.

— Не знаю. В моем районе такого нет.

— Он из моего района и прекрасно тебе знаком, — возмутился я его наглым ответом и этой усмешкой. — Ты над ним в молодости постоянно издевался, и он сейчас ненавидит тебя за это. Но, если ты спросишь, он ли подкинул тебе героин, то я тебе отвечу: нет.

— Ах, это тот мальчишка из детского дома… Но мне плевать на то, любит он меня или ненавидит.