Новое платье Леони

Она прошла вдоль Центрального парка и направилась к Мэдисон-авеню. Тени деревьев метались по тротуару, она вдыхала аромат лошадиного навоза от пролетающих мимо колясок, разглядывала продавцов бубликов и хот-догов, витрины магазинов, швейцаров, которые свистели, вызывая такси, и ловкими руками прятали чаевые в карман. Она не просто ходила по Нью-Йорку, она им питалась. Этот город был нефтяным колодцем. Она бурила его, добывала, и он взрывался фонтаном идей. Она пускала слюнку от вдохновения. Жизнь распахивалась перед ее глазами, и ей иногда приходилось зажмуриваться, чтобы все записать и ничего не забыть.

Сегодня понедельник. День встречи с подружками.

Через месяц в это самое время она будет в самолете, который приземлится в парижском аэропорту Шарль де Голль.

Они вместе с Гэри поедут в Европу. Поедут в Лондон. Поедут в Шотландию. Поедут в Париж. Ей еще нужно будет при этом работать. И как только Гробз-младшенький найдет фабриканта, который сумеет воспроизвести нужный материал, она начнет производство первой коллекции. Ей не очень-то улыбается идея бродить по окрестностям древнего замка, но Гэри настаивает. И Ее Величество Бабушка хотела бы этого, как ей не потрафить. «И потом, этот замок красив, романтичен, загадочен. Я уверен, что он тебя вдохновит».

«Вот я не уверена, что он меня вдохновит!» – подумала Гортензия возле бутика «Эппл», переходя Пятую авеню».

– У него еще и замок? – воскликнула Рози. – Да он настоящий прекрасный принц.

– Да он и без замка прекрасный, – уточнила Джессика.

– А кто занимается замком, когда он в Нью-Йорке? – спросила Астрид.

– Его бабушка, – ответила Гортензия. – Хоть издали, она им занимается.

– Ну это уже не так гламурно, – хихикнула Астрид. – Ему придется наносить ей визит…

– Уж конечно, – ответила Гортензия. – Он ее очень любит.

– А сколько ей лет?

– Восемьдесят восемь.

– О-ля-ля! – воскликнула Астрид. – Она, должно быть, совсем дряхлая, теряет вставную челюсть, носит подгузники, роняет слюни, когда пьет чай и вяжет крючком в доме престарелых, где ей предстоит помереть!

– О! Ничего подобного! – рассмеялась Гортензия.

– Как ужасно стать старой! Ты смотришь, как идет время, еле волочишь ноги, переходишь от одного кресла к другому и ложишься спать в шесть часов вечера, поклевав сухого печенья. Хоть бы мне никогда не стать старухой…

– Ой, давайте поговорим о чем-нибудь другом, – возмутилось Джессика, – вы мне настроение портите. Как твои планы, Гортензия? Удалось что-нибудь осуществить?

– Я почти готова. У меня эскизов на две коллекции. Поеду завоевывать Париж и весь мир!

– И мы больше не увидимся…

– Почему это? Я вернусь в Нью-Йорк. Мне нужно только начать дело, а это возможно только там.

– Антуанетта, кажется, в восторге. Она с большим удовольствием с тобой общается.

– А я вот страдаю! История с песочными часами нанесла мне душевную травму. Завтра у нас с ней встреча для примерки, так мне приходится читать целую книгу, чтобы она не соскучилась и могла стоять прямо, не двигаясь. Не так-то просто использовать твою сестрицу!

– Она нас дома всех измучила. У нее вечно в руках книжка, и она запрещает нам разговаривать за едой, потому что мы мешаем ей сосредоточиться. А сейчас занялась фотографией, и все равно зевает от скуки.

– Ну, со мной она не соскучится, обещаю!

– А что Гэри? Он вернется в Нью-Йорк после ваших каникул?

– Да. Он должен закончить свою школу, и у него еще куча планов помимо этого. Концерт имел бешеный успех. Он получил приглашения на фестивали и всякие прочие события, я даже все не помню.

– Ты рискуешь, оставляя его здесь одного, – сказала Джессика. – Охота на мужчин идет здесь полным ходом. Я давеча сидела в ресторане с Дэвидом, и какая-то девушка, с которой мы едва знакомы, отправила мне смс, гласящую: «Когда ты с ним закончишь, передашь мне его по наследству? Он миленький». Ну это как?

– Да не волнуйся. Я никого не боюсь. Он меня обожает, а я его. Нам никогда не бывает скучно вместе, и мы с аппетитом познаем друг друга.

В этот момент Гортензия поймала взгляд Рози и со скрытым коварством поинтересовалась:

– А как поживает Скотт Колеблющийся? Вы наконец уже познали друг друга?

– Все, как и прежде! – проворчала Рози. – Ничего не понимаю. Может быть, ему женщины не нравятся…

– Набросься на него сама, – предложила Джессика.

– Я боюсь, что это его вообще полностью парализует!

– Нужно знать, чего ты хочешь!

– Да… очевидно. Я вот уже не знаю.

Они переглянулись и расхохотались.

«Мне будет вас недоставать», – подумала Гортензия. И едва она сформулировала в голове эту мысль, как услышала свой голос, произносящий:

– Эй, девчонки! Давайте договоримся: все встречаемся в Париже на моем первом показе!

– А ты нам оплатишь билеты на самолет?

– Я оплачу вам билеты на самолет и поселю у себя дома!

Астрид, Джессика и Рози завопили от радости и принялись хлопать ладонями о ладонь Гортензии.

– Обещаешь? – недоверчиво спрашивали они.

– Обещаю, – сказала Гортензия, а про себя выбранилась: «О-ля-ля, я совершила промах, явный промах, еще не хватало стать сентиментальной!»