«Новое солнце на Западе». Беда Достопочтенный и его время

Беда считал, что библейские тексты были продиктованы Св. Духом, имели общий божественный замысел и воплощение. Их преимущество перед другими книгами он обосновывал так: «Св. Писание превосходит все иное, что было написано, не только властью, ибо оно божественное, и пользой, так как ведет к вечной жизни, но также и древностью, и стилем»[258]. В трактате «О фигурах и тропах Св. Писания» Беда рассматривал священные тексты с точки зрения его литературной формы, объясняя ученикам риторические приемы, которые часто использовались в Библии. В этом сочинении Беда также основывался на грамматике Доната. В главах этой работы он рассказывал о риторических украшениях, семнадцати фигурах, и о переносных значениях в речи и письме, тринадцати тропах на примерах из книг Заветов. — «О метафоре. Метафора — перенос вещей и слов. Это делается четырьмя способами: 1. с одушевленного на одушевленное; 2 с неодушевленного на неодушевленное; 3. с одушевленного на неодушевленное; 4. с неодушевленного на одушевленное. Таким образом: 1. с одушевленного на одушевленное делается так, как в псалме II: Зачем мятутся народы? И: Господь, который избавлял меня от льва и медведя[259]. Также в псалме CXXXVIII: Возьму ли крылья пред светом[260]. Ведь и люди и звери и крылатые одушевлены. 2. С неодушевленного на неодушевленное, как в Кн. Захарии XI: Открывай, Ливан, ворота свои. То же и в псалме VIII: Все, преходящее морскими стезями. Здесь производится перенос с города на гору, и с земли на море, ничего из которых не одушевлено. 3. С одушевленного на неодушевленное, как в Кн. Амоса I: Иссохнет вершина Кармила. Ведь [подразумевается, что] вершины имеют не горы, а люди. 4. С неодушевленного на одушевленное, как в Кн. Иезекиля XI: Возьму из плоти их сердце каменное. Ведь одушевлен не камень, а народ»[261]. — Таким образом, в сочинении Беды правила классической науки о красноречии включались в корпус христианского знания, адаптировались к церковной монашеской культуре.

В представлении Беды все, и клирики, и миряне, должны были знать наизусть основы учения, которые содержались в Символе веры и Господней молитве, и ежедневно произносить эти тексты, укрепляя душу против греха: «Благодаря этому все сообщество верующих научится преисполниться веры и с ее помощью охранять и оборонять себя от нападений нечистых духов; благодаря этому и весь хор хвалящих Бога узнает о том, что особенно угодно Его милости»[262]. Такое знание предполагало владение латинским языком. Однако опыт Веармута-Ярроу представлял, скорее, исключение, чем правило для Нортумбрии. Во времена Беды не только миряне, но и многие священники не были достаточно обученными и, следовательно, были далеки от культуры Библии.

Вопрос о том, как преодолеть такую языковую преграду, казался Беде чрезвычайно важным. «Все, кто путем постоянного чтения уже научился латыни, наверняка изучили эти тексты», — писал Беда в послании к своему ученику Эгберту, ставшему архиепископом Йорка. — «Что до неученых, знающих только родной свой язык, то пусть они выучат эти тексты на родном языке и постоянно поют их. Это следует делать не только тем, кто ведет еще жизнь мирян, но и тем клирикам и монахам, которые уже изучили латынь». Сам Беда упоминал о том, что не раз переводил Символ веры и Господню молитву на язык англов для незнавших латынь священников[263]. Из письма монаха Ярроу Кутберта известно, что незадолго до своей смерти Беда начал переводить с латыни Евангелие от Иоанна и успел закончить эту работу[264].

Священные тексты

Составляя список своих трудов, Беда особо выделял комментарии к Ветхому и Новому Заветам. «С того времени как я принял сан священника и вплоть до моего пятидесятидевятилетнего возраста я старался делать короткие примечания к Святому Писанию из трудов досточтимых отцов — для потребности своей и своих братьев...»[265]. В понимании Беды истолкование Библии было главным делом его жизни, направленным на благо верующим и церкви. Изучение Святых текстов сформировало его представления, определило строй мысли и язык повествования.

Беду можно назвать одним из наиболее выдающихся экзегетов Средневековья. Его комментарии, охватывавшие значительную часть книг Писания, получили большую известность в Европе. Культура изучения Библии, постепенно складывавшаяся на Западе, подразумевала, что читатели обращались не только к самим св. текстам, но и к толкованиям их фрагментов. В XII в. был составлен сводный труд, известный как «Glossa Ordinaria» («Обыкновенный комментарий»), где тексты отдельных библейских книг сопровождались глоссами на полях. В этот сборник были включены выдержки из авторитетных комментариев отцов Церкви и более поздних писателей; среди них большое место занимали извлечения из экзегетических работ Беды.