Пути извлечения скрытых значений из текстов Беда объяснял ученикам так: «Весь ряд Писания истолковывается четырьмя способами[270]
. Во всех Святых книгах следует выяснить, что за непреходящие истины подразумеваются в них, о каких деяниях говорится, какие грядущие события предсказаны, и что за повеления или советы там содержатся... Слово небесной истины может быть воспринято в историческом, аллегорическом, тропологическом (то есть моральном), или в апагогическом смысле. Когда нечто описано ясными словами в соответствии с тем, как буквально оно было сказано или совершено, это история, как, например, когда рассказывается что народ Израильский, спасенный из Египта, в пустыне построил Богу скинию. Это аллегория, если присутствие Христа или Таинств Церкви выражено в мистических словах или событиях; в словах, когда Исайя говорит: И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его (Ис. 11:1), то есть, если сказать открыто: Родится Дева Мария из рода Давидова, и Христос из рода его произойдет. В событиях, когда народ из рабства египетского спасенный кровью Агнца обозначает Церковь, освобожденную страданием Христа от владычества демонов. Это тропология, то есть моральный способ рассуждения, когда в буквальной или образной речи содержится забота о духовном наставлении и исправлении. Говорится прямо, когда, например, Иоанн увещевает, произнося: Дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиною (1Ин 3:18). Образно, когда Соломон говорит: Да будут во всякое время одежды твои светлы, и да не оскудевает елей на голове твоей (Еккл. 9:8), то есть, говоря открыто. Да будут во все времена дела твои чисты и да не оскудеет милосердие в сердце твоем. Это анагогия, то есть форма изъяснения, если она отсылает к вещам высшего порядка, которые сообщают в явных или тайных словах о будущей награде и о том, что составляет грядущую жизнь на небесах. Например, явно, когда говорится: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят (Мф 5:8). Или же тайно, например: Блаженны те, которые омывают одежды свои, чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами (Откр 22:14). То есть, говоря открыто. Блаженны те, кто очищают помыслы и дела свои, чтобы иметь право узреть Господа Христа, который говорил: Я есмь путь, и истина, и жизнь, и благодаря вероучению и примерам предшествующих отцов войти в царство небесное»[271].Различение Бедой Достопочтенным этих способов интерпретации текстов важно для изучения его собственных произведений, не только экзегетических, но и исторических. Прочтение каждого текста предполагало несколько уровней понимания; выделялись скрытые и лежащие на поверхности значения. Слова «буквальное», совершенное «согласно записи», «историческое» употреблялись Бедой как синонимы[272]
. Обладая собственной ценностью, наиболее простой уровень «истории» подразумевал и сложные тайные смыслы. Составляя историческое сочинение. Беда заключал в него и мораль, и аллегорию, и «рассказ о высших вещах», при этом каждый фрагмент (подобно тому, как ему виделась структура текстов Писания и комментариев отцов Церкви), мог содержать множественность смыслов, «приглашать к размышлению»[273].По мысли Беды, следовало не ограничиваться буквальным прочтением Библии: иносказание настолько же превосходило прямое значение текста, насколько «плоды превосходят листья»[274]
. Св. текст мог быть истолкован различными способами, так что одна и та же фраза и имела назидательное предписание для читателя, и отсылала к другим книгам Заветов, и косвенно указывала на события настоящего времени. Например, в комментариях Беды содержится немало откликов на то, что происходило в современном ему христианском мире, и отсылок к повседневной церковной практике. Осуждая церковных иерархов в книгах Ездры и Неемии, Беда сравнивал их с современными ему нортумбрийскими епископами, которые взимали «с тех, кто вверен их заботе, тяжелую подать земных благ», забывая о своем долге проповедать слово Божие, и в конце восклицал: «Поднимется ли в наши дни новый Неемия дабы наставить нас на путь истинный?»[275].