Новогодние криминальные истории

– Но… здесь картины… на миллионы… миллионы евро. Импрессионисты… Целая галерея на втором этаже!

– Клер, поверь мне, я сам в состоянии приготовить себе чай или налить горячей воды в ванну. Если ты мне понадобишься, я позвоню. Дай мне телефон мадам Алисы, поскольку мой здесь не работает, и скажи, как тебя вызвать, дай свой номер.

Лицо Клер налилось краской, как августовский помидор. Пожалуй, за час или даже больше она успела возомнить себя хозяйкой этих роскошных апартаментов и всей этой галереи с картинами. И как же это случилось, что ей так не повезло и в Париж прилетел, как снег на голову, родственник хозяйки?

Виктор подошел к ней вплотную. Опустился на колени и быстро провел руками по толстым шерстяным чулкам. Под чулками он нашел деньги. Клер рыдала, стоя посреди комнаты с широко расставленными голыми ногами. В домашних туфлях Виктор нашел немного драгоценностей и деньги – то немногое (хотя как сказать!), что она успела спрятать до приезда полиции.

– Мадам осталась мне должна, – рыдала Клер.

– Разберемся. Ты разденешься сама или тебе помочь? Что у тебя в лифчике?

– Где?

Он ткнул пальцем в грудь.

Клер закрыла ладонями вырез платья и замотала головой.

– Мадам обещала подарить мне эти серьги… оставьте мне их! Изумруды в них все равно ненастоящие?

– Что-то сильно я сомневаюсь, чтобы Алиса носила фальшивые изумруды.

Острое желание остаться одному охватило его. Он вдруг возненавидел эту нахальную и распаренную деваху. Воровку. Помешали ей, видите ли!

– Клер, я сейчас вызову полицию и скажу, что ты пыталась ограбить свою хозяйку. Надеюсь, ты в галерею еще не успела сунуть свой нос?

– Там – сигнализация, – она подняла палец вверх. – Только мадам могла войти туда первая, коснувшись своим пальцем пластины, – словно заученную фразу, выдала Клер и еще больше покраснела. Видимо, у нее поднялась температура. – Если вы войдете туда один, без мадам…

– Интересно, как это я могу войти туда с ней?

– Я хотела сказать, что сработает сигнализация, приедет машина, люди из охранной фирмы, так уже было, когда мадам Лора туда вошла. Они были вдвоем, только мадам Алиса не успела ее предупредить.

– Ничего. Она вернется, и мы с ней все решим, – сказал Виктор словно про себя, забыв на мгновение, что он не один.

– Она не придет, – Клер сощурила глаза и достала из кармана пачку дамских легких сигарет. – Она собралась и уехала. Собрала чемодан, между прочим! Даже шубу сунула туда. Мадам Алиса подарила ей шубу. Из черной лисы. Очень красивую и безумно дорогую. Мадам Лора не вернется. Она поехала жить с другим мосье. Я не хотела вам сначала говорить, чтобы не расстраивать вас.

Клер смотрела на Виктора немигающим недобрым взглядом. Она мстила за все: за то, что ей помешали ограбить дом, возможно даже, украсть картину… или картины. За то, что ее выгоняют за ненадобностью, выбрасывают, как ненужную вещь.

– Скажи, Клер, у мадам Алисы был друг? Любовник? Жених? Надо же ему сказать, что с ней случилось, – вдруг произнес Виктор. – Может, кто-то знает, наконец, где моя жена?

– Да, конечно. Господин Боншар. Он был женихом мадам. И он на самом деле ничего пока не знает. Я имею в виду, о ее смерти. Он очень расстроится. Он очень нежно относился к мадам.

– И ты ему не позвонила?

– Не успела.

Ты, сучка, никому не звонила! Чтобы тебе никто не помешал. Спрашивается, зачем же ты тогда вызвала полицию? Обчистила бы сначала дом, а уж потом бы и вызывала. Или вообще – смоталась бы с сокровищами куда подальше.

– Так звони!!!

4. Гренобль

Она встала в три часа ночи. Как делала это каждый день. Али уже варил кофе в кухне. Молодой красивый алжирец, за последний год он стал ей самым близким и дорогим человеком. Это он помог ей устроиться в гостиницу уборщицей (она убиралась, как и другие не имеющие документов женщины-эмигрантки, ранним утром и возвращалась домой в постоянном страхе быть задержанной полицией), Али же позволил ей жить вместе с ним в снятой им маленькой квартирке на окраине Гренобля, рядом с пекарней. Они познакомились случайно, в кафе, сначала завязалась дружба, потом Али сказал ей, что любит ее. Несколько месяцев она жила, практически не выходя из дома, помогала Али по хозяйству (он работал в автомастерской), ждала его возвращения, чтобы было с кем поговорить. По-французски она говорила все еще плохо, но все же они понимали друг друга. Когда же он нашел ей работу, она немного успокоилась. Появились какие-то деньги, она могла приготовить Али русские пельмени, даже приучила его к борщу. Он знал, что она живет во Франции нелегально, что у нее давно просроченная виза и она скрывается от полиции. Вот только что именно произошло с ней в Париже, он узнал не так давно. И то, что его подруга замужем и официально не развелась с русским мужем, он воспринял с болью.

Однажды они осмелились отправиться в Париж, на прогулку. Сели в летнем кафе, и там, щурясь от солнца, Лора рассказала Али свою историю.