Новые Дебри

Она покачала головой:

– Глену просто надо отоспаться. Завтра он будет в порядке. И я поведу, чтобы мы держали нормальный темп.

– Вести могла бы я, – предложила Агнес.

Но мать только взглянула на нее. Вид у нее был усталый и встревоженный.

– Нет, я не хочу, чтобы ты шла впереди. Мало ли на что мы наткнемся.

Как раз в ту минуту истошный вопль Птенца Цапли эхом отразился от древесных стволов, и Агнес вздрогнула.

Мать рассмеялась.

– По-твоему, это громко? Никакого сравнения с твоими воплями. Соседям из-за них даже пришлось перебраться на другой этаж.

– Неправда. – Агнес невольно расплылась в улыбке.

– Да, пришлось, – заверила мать. – Так громко ты орала. Такой поднимала шум. И не из-за коликов, как Птенец Цапли. Просто тебе нравилось вопить. Ты так радовалась. И я ничего не имела против.

Агнес слушала Птенца и пыталась представить себя настолько же крошечной, но не могла. Теперь она была гораздо старше и так отдалилась от своего детства, что с трудом вызывала его в памяти. Покраснев, она обхватила себя руками. Слишком много времени прошло с тех пор, как у нее в последний раз шла кровь, и она задумалась, не прекратились ли кровотечения из-за беременности. От этой мысли она слегка улыбнулась. Пока ей не хотелось делиться с кем-нибудь своими догадками. Они казались тайной, которую надо бережно хранить. Хотя бы некоторое время. Наконец-то она убедила Джейка заняться сексом по-настоящему. Он раскраснелся, его голос прозвучал так тихо, что ей пришлось переспрашивать: «Что?» «Я люблю тебя», – прошептал он, уткнувшись ей в шею. Об этом она ничего не знала. Но когда он сначала напрягся, а потом замер и его глаза закатились к небу, она поняла, что внутри у нее впервые появилась чья-то жизнь.

– Зачем ты это сделала?

– Зачем я сделала что?

– Родила меня? Родила ребенка?

Агнес сомневалась, что когда-нибудь решится задать этот вопрос. А когда мать уставилась на нее так, будто была потрясена этой мыслью, вызвавшей в ней бурю чувств, которыми она не желала делиться, Агнес пожалела, что все-таки решилась.

Несколько раз мать открыла и закрыла рот, не издавая ни звука.

– Даже не знаю, что ответить.

Агнес попыталась помочь:

– Ну, может, просто тебе хотелось быть мамой?

Она считала, что дать такой ответ довольно просто.

Беа улыбнулась. Ее глаза увлажнились, она коснулась щеки Агнес, будто смахивала с нее грязь.

– Что-то вроде того. – И она рассмеялась, увидев, как по лицу Агнес скользнула досада. Агнес перестала хмуриться и улыбнулась. Она всегда улыбалась, чтобы вызвать у матери смех.

– Пожалуйста, полным ответом, – нараспев попросила Агнес и протянула маленькую руку к бахроме на материнской тунике. Мать тоже теребила бахрому, их пальцы сталкивались.

– Если коротко – да, я хотела быть мамой.

– Ясно.

– А полный ответ, видимо, такой: я хотела быть моей мамой. Жить ее жизнью. Жизнью, про которую знала, как она сложится. Чтобы и с ребенком, и со всем остальным было хорошо. Но это необязательно означает, что мне хотелось такую жизнь. Просто я считала, что так и будет. Знаешь, я ведь не склонна к авантюрам.

– И все так и было?

– О нет, все было совсем не так.

– Почему?

– Ну, к тому времени мама уже вырастила меня. И я считала, что все сложится нормально. Но, когда у меня появилась ты, я вдруг поняла, что никакой определенности нет. Мы очутились в самом начале нашего общего пути, на котором могло случиться что угодно. Теперь-то это очевидно, но тогда это осознание почему-то потрясло меня. И когда ты заболела, я поверила в это с трудом. Помню, как я думала: «Этого просто не могло случиться». И я испугалась. Не перепугалась насмерть, конечно, но я хорошо помню, как сильно боялась, когда ты была маленькая.

Агнес и без материнских объяснений знала, что иметь ребенка – это и хорошо, и плохо. Это постоянно читалось на ее лице.

Нервничая, Агнес произнесла:

– Интересно, будут ли у меня дети. – Она надеялась, что ее слова прозвучат небрежно и не выдадут, почему она об этом заговорила.

Беа улыбнулась:

– Если ты хочешь, тогда будут.

– Как думаешь, я справлюсь?

– По-моему, ты справишься прекрасно.

– А больно будет? – Агнес пока еще смутно представляла, как это будет, но, по ее предположениям, это должно было случиться в густом лесу среди ночи или среди запахов плайи, где ее крики боли вспугнут разлетающихся с криками птиц. Она слышала, как рожали женщины, и думала, что это ужасно. Но вдруг ей вспомнилось увиденное тайком тельце Маделин, которое извлекла из себя мать. Судя по виду, мать не особо мучилась, в основном молчала, пока все не кончилось, и лишь тогда сжала кулаки и разразилась криком.

– Безусловно, больно будет, – подтвердила Беа. – Но родовые муки не длятся вечно. Это лишь начало. Быть мамой означает еще многое другое.

– Например?

Беа усмехнулась.