Новые друзья близнецов в школе Сент-Клэр

– Ну, в этом я не могу быть с тобой заодно, – сказала Анна. – Я, конечно, ленивая и толстая, и что ты там ещё обо мне думаешь, но я не вредная. И поэтому я как староста говорю, что мы больше не будем устраивать проделок над Мирабел.

– Ха, – заметила Пат, – кажется, у нас проблема. Две старосты с разными мнениями! Предлагаю проголосовать, кто за какую старосту. Поднимите руку, кто за Анну и за то, что она предлагает!

Все дружно вскинули руки. Анна улыбнулась и неожиданно выпрямилась. Зато Элси позеленела.

– А теперь поднимите руки те, кто согласен с Элси.

Ни одна рука, конечно, не поднялась. Элси вскочила.

– Вот что бывает, когда оказываешься в одном классе с глупыми первоклашками! – проговорила она дрожащим голосом. – Ну ладно, я скажу, кто вылил воду из ваз и брызнул чернила на тетрадь Мирабел! Это была ваша драгоценная Анна! И если вы хотите слушаться девочку, которая устраивает такие пакости, а потом боится признаться, то слушайтесь на здоровье!

И она пулей вылетела из комнаты, громко хлопнув дверью. Анна приподняла красивые брови.

– Поверьте, девочки, – произнесла она врастяжку, – я этого не делала.

Ей сразу поверили. Анна была ленивой и безответственной, но честной.

– Я больше не считаю Элси старостой, – заявила Изабель. – У нас есть только Анна. Так что, Анна, давай пошевеливайся и принимай решение.

– Бедная Анна, придётся ей проснуться, – звонко и насмешливо сказала Карлотта.

И Анна внезапно встала.

– Мне не меньше вашего надоела зловредность Элси, – сказала она. – Поэтому, если вы будете считать меня своей старостой, я готова слегка проснуться. Мне было сложно работать вместе с Элси. Не буду сплетничать, но иногда она говорит и делает просто невыносимые вещи. Теперь о Мирабел. Недостаточно просто перестать издеваться над ней, надо сделать что-то хорошее. Ну, то есть направить её в правильную сторону, а не просто мешать поступать неправильно.

Все вытаращили глаза. Кажется, впервые в жизни эта соня произнесла такую длинную речь и предложила что-то от себя. Хилари пришла в восторг от её слов.

– Да, именно так и надо поступить, – согласилась она. – Недостаточно остановить что-то плохое, надо ещё сделать так, чтобы всё шло хорошо. Но я совершенно не представляю, как нам быть. С Мирабел ужасно трудно. И у неё одни сплошные проблемы. Я не знаю, за что хвататься.

– Она плохо учится, не умеет играть в спортивные игры и рисовать, не любит физкультуру, – перечислила Изабель. – Если бы она умела хоть что-нибудь, от этого можно было бы оттолкнуться. Ну, там, похвалить её, чтобы она себя зауважала. Ведь людям не хватает именно этого, когда всё идёт не так.

И тут все удивились ещё раз. Потому что заговорило Несчастное Создание!

– Мирабел умеет кое-что, и даже очень здорово умеет! – тихо и застенчиво произнесла Глэдис.

Все были поражены вдвойне. Во-первых, потому что Глэдис вообще заговорила. А во-вторых, тем, что она сказала.

Глэдис съёжилась под множеством взглядов. Она уже жалела, что вылезла вперёд. Но её так увлекло происходящее, и внезапно захотелось помочь этой глупой Мирабел. В конце концов, Мирабел её тоже вчера по-своему пожалела и даже приобняла за плечи.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Анна.

– Ну, она очень здорово играет на музыкальных инструментах, – пробормотала Глэдис в ужасе от того, что придётся говорить перед такой толпой.

– А ты откуда знаешь? – удивилась Дженет. – Она никогда ни на чём не играет, а на уроках пения даже рот не раскрывает.

– Я слышала, как она играет, – ответила Глэдис. – Она вчера вечером сидела в музыкальной комнате, знаете, той, возле которой стоит обувной шкаф. Сначала она заиграла на скрипке – просто восхитительно! А потом на пианино. Да ещё и в полной темноте.

– В темноте! – поразилась Карлотта. – А что вы там делали в темноте? Вот интересно! И часто ты сидишь в темноте в музыкальной комнате?

Глэдис растерялась. Признаться, что она ходила в музыкальную комнату и сидела там в темноте, когда особенно тосковала по дому, Глэдис не могла – девочки её засмеяли бы. И это было бы невыносимо. Поэтому она просто молча смотрела на Карлотту.

– Ты что, не можешь ответить? – нетерпеливо спросила Карлотта. – Ты часто ходишь слушать, как Мирабел играет в темноте?

– Нет. Конечно нет, – смутилась Глэдис. – Я просто там сидела, а тут Мирабел зашла. Она меня не видела. Так я и услышала, как она играет.

Остальные девочки молча переглянулись. Так, значит, по вечерам Глэдис пряталась в тёмной музыкальной комнате и сидела там одна-одинёшенька. Какая всё-таки странная! И такая худенькая и бледненькая. Некоторым стало жалко Несчастное Создание, вечно погружённое в печальные мысли. Никто не стал смеяться или дразнить её. Даже прямолинейная Карлотта промолчала.

– А знаете, – сказала вдруг Дженет, оглядывая подруг, – эта Мирабел чем-то напомнила мне близняшек О’Салливан.

– То есть? – возмутилась Пат.