Новые крепостные. Неофеодализм и современное рабство

Фактически одна из прямых взаимосвязей заключается в том, что и климатический, и вирусный «кризисы» использовались Швабом, ВЭФ и им подобными для продвижения своей программы глобального управления и контроля: «Они глобальны по своей природе и поэтому могут быть решены только глобально скоординированным образом». Другая взаимосвязь просматривается в том, что «постпандемическая экономика» и «зеленая экономика» приносят огромные прибыли в основном одним и тем же секторам крупного бизнеса.

«Эпидемия» коронавируса стала отличной новостью для тех капиталистов, которые рассчитывают хорошенько нажиться на разрушении окружающей среды. Шваб пишет: «Убеждение в том, что стратегии ESG выиграли от пандемии и, скорее всего, выиграют в дальнейшем, подтверждается различными исследованиями и отчетами. Ранние данные показывают, что в первом квартале 2020 года сектор устойчивого развития превзошел обычные фонды».

Здесь стоит сделать короткую паузу и пояснить, что скрывается под аббревиатурой ESG. Под ней обычно понимается формулировка «Экологическое, социальное и корпоративное управление» (Environmental, Social, and Corporate Governance (ESG)). Самым показательным здесь, наверное, является то, что буква от слова «корпоративное» в краткой аббревиатуре вообще отсутствует, выпуская из нее самое важное и сокращая все словосочетание до вполне невинного «экологического и социального управления». В общем, кому надо, тот знает, а остальным знать необязательно.

Владельцы предприятий так называемого сектора устойчивого развития потирают руки при мысли о тех прибылях, которые они смогут заработать от «Великой перезагрузки», реализуемой под видом борьбы с коронавирусом, при которой государство используется для финансирования их безудержной спекуляции.

Шваб отмечает: «Ключом к привлечению частного капитала к новым источникам природно-позитивной экономической ценности будет изменение ключевых политических рычагов и стимулов государственного финансирования в рамках более широкой экономической перезагрузки».

В политическом документе, подготовленном Systemiq в сотрудничестве с Всемирным экономическим форумом, предполагается, что создание экологически чистой экономики к 2030 году может составлять более 10 триллионов долларов в год. Восстановление окружающей среды следует рассматривать не как затраты, а скорее, как инвестиции, которые создадут возможности для экономической активности и создания рабочих мест.

Учитывая взаимосвязь изложенных Швабом климатических кризисов и кризиса с коронавирусом, можно предположить, что первоначально планировалось протолкнуть «Новую норму» путем осуществления «Великой перезагрузки» на фоне климатического кризиса. Но… номер не удался.

Вся эта раскрутка и реклама хорошей, но плохо информированной девочки Греты Тунберг и поддерживаемого крупным бизнесом движения школьников и прочей молодежи «Восстания вымирающих» не вызвала в обществе широкомасштабной паники, чтобы оправдать введение драконовских мер в отношении населения. Проблемы экологии вызывают озабоченность общественности, но не тревожат ее.

Когда это стало очевидно организаторам процесса, концепция сразу же поменялась. Грета Тунберг была тут же забыта официальной пропагандой, но это не означает, что через какое-то время ее снова не извлекут из небытия и не используют в рамках какой-то очередной пропагандистской кампании.

История с коронавирусом оказалась гораздо более эффективной. Она отлично служит целям Шваба и Ко, поскольку борьба с ним представлена в виде задачи неотложной срочности, а это позволяет ускорить весь процесс без должной проверки.

«Это важное различие между соответствующими временными горизонтами пандемии и изменениями климата и гибелью природы означает, что риск пандемии требует немедленных действий, за которыми последует быстрый результат, в то время как изменение климата и гибель природы также требуют немедленных действий, но результат (или „будущая награда" на жаргоне экономистов) наступит только с определенным временным лагом».